Снегурочка на бис. Дмитрий Спиридонов
Читать онлайн книгу.
Захарова снова накинула шубку василькового цвета, повернулась у зеркала, надула круглые, свёкольно нарумяненные щёки.
Без сарафана Снегурочка из неё получалась довольно смелой: шубка прикрывала ляжки женщины не больше чем на одну треть. Карамельная колготочная лайкра играла на изгибах ног на все лады, будто оптическая галлюцинация. Десятки бабочек усыпали сочные сдобные ноги. Если Вероника чуть шевелит мышцами бедра, крылья бабочек приходят в движение.
– Грёбаный Витя со своими лаптями. Придётся побыть развратной внучкой! – Захарова вынимает из несессера фляжку с коньяком, со вкусом глотает обжигающий напиток. – Хорошо хоть чёрные колготки под сарафан не надела, с белыми сапогами они бы вообще не в тему. Была бы сейчас Снегурка в трауре.
– Белые лосины надо бы, – несмело говорит виноватый в катастрофе Витька Макинцев.
– У тебя они есть? – вскипает Вероника.
– Откуда? Я ж не педик.
– Вот и не лезь, мудак хренов!
– Могу предложить свои брюки, Вероника Андреевна, – отзывается Галка Косихина в пенопластовом костюме снеговика. – Хотя они малы будут.
– Снегурка в брюках? Что за мужеподобный образ, Галя? – руководительница берёт у коллеги щепотку пудры, растирает по скулам, оттеняя румянец. – У нас не вечеринка феминисток, а детский спектакль. Я уж лучше в шубе с колготками зажгу. Они не рваные, пристойные, сойдут.
– Зоологические, – глубокомысленно говорит Гомоновский. – С бабочками.
– Фигня, кума. Только перед детьми сильно не нагибайся, без сарафана трусы заметно, – утешает Анька Сорогина, играющая в новогодней сценке Кикимору, и тоже припадает к заветной фляжке.
– Дети не увидят, но там и родители в зале сядут! У них совместный банкет, теперь так модно, – Вероника наскоро подмазывает потёкшие губы и ресницы, пудрит заблестевший от испарины нос.
Клуб Вероники Захаровой приехал на «сенокос» – проводить новогодний спектакль для сотрудников и детей в «Эталоне уюта». Захарова считала, что им, поселковому клубу, страшно повезло ухватить заказ на шабашку в городской корпорации. За день это был уже четвёртый и последний спектакль труппы («крайний спектакль» – суеверно поправлял Дед Мороз в лице Витальки Гомоновского).
Настроение у Вероники было паршивое: половина артистов изрядно закосела, Нечёт перепутал треки и чуть не запорол предыдущий спектакль, Леший плавал в тексте, у Кикиморы началась изжога от питья коньяка на голодный желудок. Виталька – Дед Мороз посеял посох, пришлось спешно мастерить ему замену прямо в автобусе, на ходу – из древка от завалявшегося плаката, скотча и серебряной бумаги.
В суматошной клубной жизни научишься моментально устранять почти любые досадные потери. Но вот сарафан с оборванным низом – это серьёзный случай. Попробуй не запей с этими чудаками! Вероника снова отхлебнула коньяку (неплохой, армянский, на антистрессовых допингах экономить нельзя), распушила синтетическую белую косу, поправила шапочку, поглубже запахнула шубку.
Угораздило