Девчонка с Восточной улицы. Светлана Семеновна Осипова
Читать онлайн книгу.
даже, своего хозяина, по крайней мере, на 40 лет.
Сотрудникам завода были выплачены премии. Детей торжественно отправили отдыхать.
А потом на завод пришла комиссия партконтроля. В результате, было арестовано всё руководство завода. Первым арестовали в 1937 году директора Фридмана Д. С.. Ему удалось переправить ″на волю″ записку, нацарапанную на папиросной бумаге, для Семёна. Он предупреждал, что от него требовали подписать обвинение Осипову С. Г., что он шпион английской и японской разведок. (Это мой папа, который, хотя и имел каллиграфический почерк, с русской грамотой был сильно не в ладах. А уж английский! И тем более, японский.) Фридман не подписал.
За Семёном приехали, как и положено, в 3 часа утра, устроили дома обыск и увели. Как ни странно, дочка молчала, не плакала, хотя обычно от испуга не только плакала, но орала во всю мощь своих лёгких. Наверное, это был не испуг, а ужас, тихий ужас.
Семёна отправили в Лефортово. Допрашивали, с пристрастием, устраивали очную ставку с Давидом, но ничего не добились. Доказанность не была определяющей в судьбе арестованных в те годы, но то ли следователь оказался законником, то ли были ещё какие причины, неизвестно, но, продержав несколько недель, Семёна выпустили, а Фридмана отправили в лагеря. Он вернулся через 2 года. Все связи с друзьями и знакомыми, кроме Осипова, прекратил. Потом началась война, он добровольцем ушёл на фронт, предпочтя фронт новому витку ГУЛАГа. После войны Семён и Давид иногда встречались, иногда разговаривали по телефону, во всяком случае, в телефонной книжечке моего отца телефон Фридмана был. Это говорит о многом. Телефоны папа все помнил, записывать их стал уже ближе к старости. В книжечке совсем немного записей, только тех, кого ни за что не хотел потерять.
Дамоклов меч ареста повис над головой Семёна. Он понимал, что, однажды попав на крючок, маловероятно, что с него отпустят. Вопрос был во времени. Я не уверена, что даже жене Семён доверял свои тайные знания. Он очень любил её и оберегал её покой и счастье.
Летом 1940-го года арестовали Павла Иноземцева, директора фабрики "Кардолента" в Ногинске. Через два дня арестовали его жену Полину. В пустой комнате коммунальной квартиры остался маленький сын, Сашка. Соседи несколько дней боялись зайти, ребёнок сидел там один, плакал, голодный и испуганный. Каким-то образом нашли телефон Семёна. Он помчался туда, забрал ребёнка. Однако через несколько дней Павел с неведомо какой оказией прислал записку: ″Немедленно уезжай, требуют подписать, что ты японский шпион, пока не подписал″. Что крылось за этим ″пока″! Мальчика пришлось отдать в детский дом.
Семён, подал заявление на отпуск, не дождавшись его оплаты, уехал в Ессентуки. Он тосковал и переживал за жену и дочку. Присылал малюсенькие открыточки: "Ируся, вот лестница, где мы с тобой были вместе и каждый час, ежедневно, напоминает наш с тобой отдых". . . "Иринка, этот дедушка, который открыл источник, очень ругает, что мы с тобой не вместе. Целую тебя, дочурку." . . . "Привет, Светланочка, не скучай