Империя наций. Этнографическое знание и формирование Советского Союза. Франсин Хирш
Читать онлайн книгу.
за проявления «стихийного национализма». Оно сажало в тюрьмы, депортировало и иногда убивало людей и целые общины за такое «преступление», как «буржуазный национализм». Кроме того, политика поддерживаемого государством развития сама по себе не означала, что все роды и племена могут развиться в отдельные нации. В 1920‐х годах, в разгар того, что некоторые историки называют периодом «этнофилии» режима, советские лидеры и эксперты стремились ликвидировать языки, культуры и обособленные идентичности сотен родов и племен, чтобы «помочь» им «развиться» (и/или сплавиться) в новые официальные национальности24.
ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ
Одна из главных тем этой книги – роль этнографического знания в формировании Советского Союза. Я обозначаю термином «этнографическое знание» два разных типа информации. Первый – это «академические, но прикладные» знания, которые накапливали и компилировали для советского режима профессиональные этнографы, антропологи, географы и другие эксперты, зачастую с явно выраженным намерением облегчить работу государства25. Русская и ранняя советская этнография была широкой научной дисциплиной, включавшей географию, археологию, физическую антропологию и лингвистику. Она во многом напоминала европейскую культурную антропологию, но отличалась от русской и советской антропологии – более узкой дисциплины, занимавшейся физической антропологией26. Бывшие имперские этнографы обеспечивали партийное государство этнографическими отчетами, списками территорий и народов, картами, диаграммами структур родства и другими материалами, которые государство использовало для лучшего понимания местных жителей, распространения революции и укрепления советской власти. Эти эксперты также выработали стандартизованный словарь национальных терминов, используя особые слова («народность», «национальность», «нация») для обозначения этнических групп на разных стадиях развития.
Второй тип информации – это локальные знания, поставляемые местными руководителями и администраторами в центральные партийные и государственные учреждения и касающиеся территорий и народов в их непосредственном ведении27. Некоторые представители этих местных элит считали себя коммунистами и придерживались официальных советских позиций. Отношения других с советским режимом оставались менее однозначными. Большинство их участвовало в борьбе за власть на местах и использовало национальную идею как инструмент продвижения интересов их собственных общин или властных группировок. В некоторых случаях местные элитарии и администраторы сами проводили исследования, собирая старые данные и добывая исторические материалы из местных архивов. Они обеспечивали партийное государство своими собственными картами, отчетами и обзорами, которые иногда подтверждали информацию экспертов, иногда противоречили ей, а иногда даже опирались на нее.
Этнографическое
О советской «этнофилии» см.:
Я использую термин «локальное знание» несколько иначе, чем Клиффорд Гирц. Гирц интересуется прежде всего тем, как этнографы, юристы и другие эксперты интерпретируют мысли и чувства, используют их и оказывают на них влияние. Я интересуюсь тем, как местные элиты и администраторы собирают локальное знание для нужд властей или экспертов. См.: