Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века: Коллективная монография. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
Перевод политических текстов в России XVIII века как историографическая проблема
Какую роль перевод играл в формировании нового политического языка? Как можно оценить его место и значение в процессе становления новых понятий и концепций? В отечественной историографии традиционно внимание уделялось не столько изучению конкретных переводов и их особенностей, сколько наличию самого текста перевода в культуре эпохи. Априорно подразумевалось, что переведенная книга должна была доставить в «принимающую» культуру почти без изменений те смыслы и идеи, которые были вложены в нее автором. Культура могла отвергнуть эти идеи, принять и адаптировать их к условиям «русской жизни», но перевод всегда выступал как что-то второстепенное относительно оригинальных сочинений и памятников отечественной общественной мысли.
Большинство известных исследований истории отечественного перевода XVIII века посвящены или установлению репертуара европейских политических сочинений, переведенных в это время, или собственно истории создания отдельных переводов. Попытки изучения манеры и языка переводов, путей и способов осуществляемого переводчиками трансфера понятий, значения и смысла переводимых текстов – не столь многочисленны.
Начало сбора материала и изучения движения западных книг и их переводов в России XVIII века связано с именами Петра Петровича Пекарского (1827–1872), Михаила Ивановича Сухомлинова (1828–1901), Алексея Ивановича Соболевского (1857–1929) и Владимира Петровича Семенникова (1885–1936), чьи работы до сих пор сохраняют свое значение59. Однако первые попытки обобщения и анализа материала русских переводов политических сочинений были предприняты уже Александром Сергеевичем Лаппо-Данилевским (1863–1919)60 и Николаем Дмитриевичем Чечулиным (1863–1927)61, монографические работы которых, к сожалению, остались незавершенными и большею частью неопубликованными, они мало известны даже исследователям.
Н. Д. Чечулин в своем труде «Литература общественных знаний в России XVIII в.» (1919–1925) обратился к комплексу опубликованных текстов, не различая специально переводные и оригинальные сочинения62, поскольку предметом его изучения стали наличные знания в общественных науках, которые мог получить русский читатель из тех книг, которые были ему доступны63. В своем исследовании Чечулин намеревался
<…> выяснить теоретические основы, на какие, главным образом, приходилось тогда русским людям опираться в их деятельности по государственному строительству и в общественных отношениях, указать, какие давала им наука принципы и положения, сообразуясь с которыми люди принимали решения по вопросам общим именно тогда, когда желали следовать не собственной своей выгоде или воле, а справедливости и указанием науки64.
По-новому поставив проблему («прошлое может быть верно понято только тогда, когда известны основания, от каких в каждом отдельном случае люди отправлялись»), рассмотрев обширный и многообразный материал,
Он особо подчеркивает значимость переводов для формирования общественных представлений: «Русским людям в XVIII в. в огромном большинстве случаев приходилось ограничиваться книгами на русском языке, так как знание языков иностранных, открывающее доступ к литературе более обширной, было тогда у нас распространено еще очень слабо: лишь в столицах в высшем обществе, не являлось оно редкостью, хотя не обладали им иногда и представители семей богатых и знатных и лица, высокостоящие в администрации, в рядовом же дворянстве, тем более в других сословиях, люди, способные читать книги на каком либо из новых иностранных языков, считались единицами». ОР РНБ. Ф. 838. Оп. 1. Д. 12. Л. 6.
«Я поставил целью выяснить умственное достояние русского общества в XVIII в., ознакомиться с существовавшими тогда у нас интеллектуальными запасами для общественной и государственной работы». Там же. Л. 10.
Там же. Л. 10–11.