Щедрый Буге. Камиль Фарухшинович Зиганшин
Читать онлайн книгу.
всё вокруг лианы. Колени и ладони скользят по обледенелым камням и валежинам. Каждый сучок старается выдрать клок одежды. Одна упругая ветвь наградила меня такой пощёчиной, что свет померк от боли, а из рассечённой скулы брызнула кровь.
Неожиданно долина полезла круто вверх, и я запоздало сообразил, что поднимаюсь не вдоль Буге, а по его боковому распадку. Возвращаться назад через лесные «баррикады» не было ни сил, ни желания. Решил перевалить гриву и спуститься к Буге по соседнему распадку.
Там меня встретили труднопроходимые заросли кедрового стланика *, чередовавшегося с можжевельником. Лишь по самому гребню росли берёзы, но не те нежные, стройные создания, прославленные народом в песнях, а кряжистые, скрюченные карлики с толстыми култышками ветвей. Их трудно даже назвать берёзами. Постоянные пронизывающие ветра совершенно изменили их привычный облик. Угрюмый вид этих уродцев навевал нехорошие предчувствия.
Через час мы с Индусом всё же прорвались к ложу ключа, к привычным кедрам и елям,
а так как уже пора было возвращаться, я повернул к стану. Иду и чувствую, что не проходил здесь. Вроде те же сопки, тот же ключ, но пойма много шире. Чтобы проверить себя, пересёк долину поперёк и остановился в растерянности: моих утренних следов на размякшем снегу не было. Очевидно, я спустился не к Буге, а в долину соседнего ключа – Джанго, на участок Гирдо.
В замешательстве огляделся. Вокруг стоял сразу ставший враждебным лес. Сверху безостановочно сыпал нудный дождь. На мне ни одной сухой нитки. Слякотно, холодно, голодно. Еды, кроме трёх размокших сухарей, никакой. Спички, первейшая необходимость, отсырели и не зажигались. Компас остался в палатке. Стало жутко.
Мокрый Индус жался рядом и преданно смотрел на меня.
– Индус, домой! Веди, дружок! Выручай… – уговаривал я его в надежде, что пёс найдёт
верную дорогу.
Тот же виновато отворачивал морду. Он догадывался, что от него чего-то ждут, возможно,
даже понимал, что именно, но помочь был не способен.
Поразмыслив, я решил, что в данной ситуации мне не остаётся ничего другого, как спуститься по долине Джанго к Хору и по его берегу подниматься к становищу.
Ближе к устью Джанго пошли, чередуясь, то сплошные изнуряющие заросли колючего элеутерококка, то топкие зыбуны с вертлявыми, покрытыми копной жёсткой травы кочками. По зыбунам ступал, замирая от ужаса. Сделаешь неверный шаг – провалишься в «окно» с ледяной жижей. Казалось, будто идёшь по слабо натянутой резиновой плёнке: при каждом шаге верхний слой упруго прогибался, и далеко вокруг расходились тяжёлые волны, покачивающие «копёнки». Бестолковый Индус плёлся сзади.
Передохнуть негде. Попытался прислониться измученным телом к худосочному стволу ели, но та с треском повалилась: слабый грунт не держит.
Вспомнились глухие завалы на реке Чуи́, по которой мы с Юрой сплавлялись несколько лет назад. Огромные лесины, лохматые выворотни, собранные осенним паводком, перекрыли обширную долину реки от хребта до