Жизнь. Ключи к пробуждению. Илона Виндзор
Читать онлайн книгу.
с десятилетнего пацана. С дыркой во рту, куда накладывалась марлевая повязка. Затем следовало три вдоха рот в рот и непрямой массаж сердца. Эту операцию мы изучали на уроках ОБЖ. Гоша говорил всего несколько фраз: «Гоша жив» или «Сломано четыре ребра. Гоша умер». Но главным хитом торжественной эвакуации был случай, когда два друга – молодые преподаватели – физик и информатик – прыгали из окна второго этажа на высокий спасательный батут. Принимающий после прыжка форму смятой лепёшки.
Мама очень радела за то, чтобы я поступила в эту школу. Хотя она была минутах в 20 ходьбы от нашего дома, и меня долго водили «за ручку» через большую дорогу без светофора. В школу надо было «поступить». Лет в шесть мама нависла надо мной со странными сказками без картинок, отпечатанными мелким шрифтом, заставляя читать хотя бы страницу в день. Чтение я возненавидела, за что получила прозвище «чукча не читатель, чукча писатель». Но на собеседовании предложили прочесть «Семерых козлят» гигантскими буквами! Спросили, «какие знаешь города». Я назвала Новый Иерусалим. Это было в Подмосковье, куда мы ездили с родителями на выходные. Учителя удивились, но к поступлению приняли.
В шестом классе мне объявили бойкот. У нас была девочка, над которой все издевались. Она была меньше всех ростом, тараторила, воспитывалась мамой-одиночкой и ровно в четыре часа на продлёнке доставала свой йогурт с фразой «мне пора есть». Её называли дурой и сумасшедшей. У меня ещё с детства откуда-то было рвение защищать «униженных и оскорблённых». И я бросила вызов своим одноклассникам. Когда бойкот объявили мне, она его поддержала с радостью – её оставят в покое. Ещё у меня была лучшая подруга, с которой мы сидели за партой и вместе гуляли по вечерам. Как-то она позвала кататься на горке, а я не хотела идти. Чуть позже позвонила другая подружка, и мне уже захотелось гулять. Мимо проходил папа одноклассницы и доложил, что «я гуляю с другой девочкой». На следующий день в школе я почувствовала, что началась молчаливая война. Ничего мне не сказав, подруга потихоньку сплела воедино все удобные ситуации, и обратила меня во врага народа. Став сама звездой класса.
Когда на уроке, стоя у парты, я отвечала учителю, соседи сзади в последний момент выдёргивали из-под попы мой стул. И ржали на весь класс, когда я в растерянности оказывалась на полу. Вышвыривали мой рюкзак в туалет, пиная его ногами. Клеймили обидными прозвищами. А один мальчик (как выяснилось потом, он был тайно в меня влюблён), стащил на уроке мой пенал и выкинул в окно третьего этажа. Вылетевший циркуль чуть было не воткнулся в голову прыгающей под окнами детворе.
В это смутное время я научилась не скучать сама по себе. Подружилась с девочками из параллельного класса и даже хотела перевестись к ним. Но у них были свои лидеры, свои изгои, и меня быстро отговорили. Я подружилась с одной тихой девочкой в нашем классе. Она была незаметной, училась на тройки, к бойкоту была равнодушной, и оказалась отличной напарницей по авантюрам. Как-то мы сбежали с ней в гости к моей бабушке. Ехать надо было на метро и двух автобусах и