Эта книга представляет собой исследование истории научно-технической войны, и красивые технологии играют ключевую роль в моем повествовании. Дело в том, что они обольщают нас, затягивают и часто обещают больше, чем могут дать. Начинать нужно именно с обольщения, поскольку для культуры индустриализованного Запада очень характерно увлечение чудесами и достижениями военной техники и технологии. Временами само существование этой техники, похоже, оправдывалось ее продуманностью и красотой – «изяществом» технических деталей и совершенством форм. Для меня, если честно, эта продуманность является важнейшим элементом исторического повествования. Военная наука и техника – это продукт человеческого разума, нередко созданный выдающимися мыслителями своего времени, проявление удивительного таланта. Я призываю читателей, с одной стороны, не сопротивляться этому обольщению, позволить ему присутствовать в восприятии этого повествования, а с другой стороны, не поддаваться его силе и напору, то есть оставаться беспристрастными. Это, можно сказать, проект развенчания ореола, окружающего танки и ракеты.

      Я полагаю, что технофилия в отношении военной техники в определенной мере связана с ее статусом высшего достижения человеческого разума. Многие из ее образцов – результат целенаправленного процесса получения знаний и свидетельствуют об огромном потенциале изобретательности человека. Мы выдумываем их, создаем как магические средства для решения своих проблем.

      В то же время это своего рода свидетельства. Факты, подмечаемые учеными в мире природы, могут немало рассказать нам о существующих в нем социальных мирах и о том, какие проблемы они считают важными, а какие второстепенными. Но то, что они замечают и чем занимаются, неизбежно зависит от их места в обществе и истории, точки зрения и ситуации. Это особенно очевидно в научных исследованиях таких социальных аспектов, как раса, этническая принадлежность, гендерные различия, преступность и психические заболевания. Однако знания об обществе и политике можно извлекать и из намного более абстрактных исследований в области биологии, химии, физики и математики. Исторические и социальные условия и проблемы определяют, что именно ученые и инженеры считают самоочевидным, какие выдвигают предположения, что оставляют за рамками внимания и какие решения относят к приемлемым или заслуживающим доверия. Это необязательно свидетельствует об ущербности итоговых представлений, но наталкивает на мысль, что научные идеи часто отражают контекст, в котором они рождаются.

      Таким образом, сами идеи и технологии могут служить своего рода историческими свидетельствами функционирования и структуры социальных и политических систем прошлого. Как романы (художественная литература) или правила поведения (сложные социальные нормы) помогают нам получить представление о социальной