– Скажи «серой» принести мне ужин в мою комнату, – приказным тоном окликнул Роман, уходящую Лику.

      Пятидесятилетняя женщина, которая сидела на диване напротив Романа, с призрением взглянула на прислугу. В длинном, дорогом платье синего цвета, явно сшитом на заказ, она выглядела актрисой из фильмов 30-тых годов. В ее правой руке между пальцами была зажата тонкая сигарета, которую та периодически прикладывала к красным губам. Вероятно, дама думала, что так выглядит намного выразительней и знатней. Роман не особо любил эту женщину и не скрывал своей неприязни.

      – Серая? – хмыкнула женщина. – У прислуг нет человеческих имен?

      – То, как я к ним обращаюсь, тетушка, не вашего ума дела, – заявил мужчина, нахмурив лоб.

      – Я просто спросила, дитя, – произнесла она довольно сдержанно.

      «А этот мальчишка не стесняется выговаривать в лицо все, что думает! Еще и тетей называет вместо того, чтобы обращаться по имени!» – мысленно возмутилась женщина.

      – Если бы я была хозяйкой этого дома… – протянула она, мечтательно.

      – Аккуратней с мыслями, тетушка, – отрезал Роман, затем подошел к женщине, нагнулся к ней и прошипел: – Не смейте думать об этом! Вы никогда не станете частью моей семьи. В этом доме вам места нет. Я вас терплю только из-за отца.

      – Глупый мальчишка! Не тебе решать, кто займет место хозяйки особняка. Думаешь, твой отец станет слушать детские капризы?

      – Держите при себе свои мысли по этому поводу, иначе…

      – Успокойся, сын! – возмутился Влад, услышав их спор. Он стоял на лестнице, одетый в серый деловой костюм, и его лицо выражало недоумение. – Я не думаю, что есть повод спорить на этот счет. Никто не собирается занимать чье-либо место в этом доме. Впредь, запрещаю вам обоим затрагивать эту тему.

      Гостья сникла, опустив взгляд.

      – Мне лучше побыть в своей комнате, отец, – сказал младший Волков и спешно покинул гостиную.