Пушки заговорили. Утренний взрыв. Сергей Николаевич Сергеев-Ценский
Читать онлайн книгу.
заметны.
Офицеры младших чинов, разумеется, преобладали в числе, но много попадалось и капитанов, и штаб-офицеров: подполковников, полковников. И если капитанам, как обер-офицерам, рядовой Невредимов должен был при встрече только козырять за четыре шага и исправно «есть глазами», проходя мимо и держа руку у своей бескозырки, что он научился делать, то штаб-офицерам, а тем более генералам, он должен был делать фронт, что оказалось гораздо труднее.
И если он все же постиг эту мудрость, делая фронт своему дядьке на дворе, перед казармой, то улицы Вильны, на которых он в первый раз появился один, получив отпуск в воскресный день, весьма его затруднили: то и дело приходилось поднимать руку и при этом вглядываться в толпу на тротуаре, двигавшуюся навстречу, чтобы не опоздать сделать это еще и еще раз.
Но офицеры, кроме того, ехали посреди улицы в экипажах и открытых автомобилях, нельзя было пропускать и их, тем более что вот именно в экипажах и машинах чаще всего и можно было увидеть штаб-офицера или генерала.
Петя нарочно жался поближе к домам, где его заслоняли от улицы другие, но он совершенно упустил из виду, что в Вильне в то время на главных улицах разгуливать нижним чинам не полагалось, и это упущение оказалось для него погибельным: он не успел сделать фронт генералу с длиннейшими рыжими усами и толстым багровым носом, медленно ехавшему в новеньком вместительном автомобиле, и генерал это заметил и приказал своему шоферу, унтер-офицеру, остановиться.
– Эй, ты, ты-ы! – очень зычно закричал генерал, подымаясь с места и протянув руку к тротуару, и Петя с ужасом увидел, что глаза генерала устремлены на него, и узнал в этом генерале самого командующего 1-й армией, генерал-адъютанта Ренненкампфа.
Мелькнула было даже мысль броситься бежать, но тут же погасла: не убежишь – поймают, а преступление слишком огромно.
– Поди сюда! – крикнул Ренненкампф не кому-нибудь другому, а именно ему, хотя он привык уже, что офицеры говорили ему «вы», а не «ты», но то ведь были простые офицеры, а не командующий армией.
Вот один из офицеров и теперь кивнул ему головой – не головой даже, скорее только одними бровями, так как он сам стоял во фронт с рукой у козырька, – чтобы он шел к машине, и нечего было делать, пришлось покинуть тротуар.
– Ты-ы какой части? – заорал Ренненкампф, хотя отлично видел, конечно, значок путейца на груди Пети; и когда Петя ответил и потом назвал свою фамилию, Ренненкампф раскатился, как будто стараясь, чтобы всей улице было слышно:
– Иди немедленно в свою роту и заяви там, что я-я отправляю тебя на гарнизонную гауптвахту… за неотдачу мне чести… на десять суток… строгим арестом! Пошел!.. Кругом ма-а-арш!
И Петя повернулся кругом и зашагал снова к тротуару, а потом – в роту, автомобиль же с командующим армией проследовал дальше.
Просидеть все десять дней до конца на гарнизонной гауптвахте Вильны Пете все-таки не пришлось: он был освобожден за три дня до срока, так как часть, в которой он начал свою службу, отправлялась