Взгляд. Заметить Христа в творении. Протоиерей Владимир Зелинский
Читать онлайн книгу.
Даровавший Субботу, Воспетый Давидом, Обитающий в Храме, Избравший Иерусалим городом Великого Царя… Все это исходило от Незримого, сказавшего о Себе на вопрос об имени: Я есмь Тот, Кто есть… И никакая душа живая не могла приблизиться к этому Я есмь, но могла жить во свете и правде Его, возлюбив заповеди Его, приняв милующую и карающую мышцу Закона…
Любовь Божия становилась праздником в эту ночь. И тем она отличалась от всех других ночей, что Создавший твердь посреди воды, Заставивший расступиться море и Проведший по нему Израиль как по суху входил, раздвинув ночной полог, под крышу каждого семейства в Израиле. Оно принимало Его под своей крышей с ликующей памятью, заставлявшей содрогнуться утробу всякого израильтянина, бывшего некогда странником в земле Египетской.
Словно Исход продолжался, праздник открывал его неиссякаемость, его одновременность с текущей пасхальной ночью, его сопричастность всякой семье, собравшейся за столом для благодарения. Милость Господня становилась столь близкой, что, казалось, Видящий бездны, восседающий на Херувимах (Дан. 3:54), запросто посещал дом Иосифа, садился за стол рядом с Матерью, так что Отрок мог почти видеть Его лицо, и душа Его томилась от радости. Истомились очи мои в ожидании обещанного Тобой (Пс. 118:82).
Мог ли подумать Иешуа, не говоря о том, чтобы передать другим, что Господь исполняет Свое обещание здесь и сейчас? Что, выйдя из Своего «далека», Он вошел во время, остановившееся под этой крышей? Что Слово Божие, через которое все, что есть, вступило в бытие, вскоре заговорит – и уже говорит – Его, Иешуа, устами? Что Ветхий днями (Дан. 7:9) воспринял человеческий удел в Нем, пятилетнем сыне Марии, и, как думали, Иосифа (Лк. 3:23)? Теперь Он должен будет поднимать голову, чтобы взглянуть на солнце, на грозу, на жуков, роящихся в воздухе в вечерний час. Художник, словом создавший Египет, как и все народы и земли, Голос, позвавший Израиль, Слава пасхального торжества, о которой через века запоют: «Грядите людие, поим песнь Христу Богу, раздельшему море, и наставльшему люди, яже изведе из работы египетския, яко прославися» (ирмос Канона ко Святому Причащению, глас 2, песнь 1).
Бог, став Человеком, соединился и с теми «вещами» человеческой жизни, которые облечены веществом временности. Он подчинился им, соединился с ними, оставаясь их Господом. Назовем эту временность тварью, может быть, даже упрямой тварью. В эпоху творения мира бывшая одной из Его овец, она стала теперь Его ярмом, пастырем, хозяином, спутником, другом и, в конце концов, судьей, палачом.
Каждое творение, и прежде всего творение-человек, предназначено быть местом посещения Слова, которое уничижает себя, разделяя условия всякой телесной преходящести. Оно принимает образ раба, чтобы все, что существует и рабствует времени, обратить к вечности, вернуть Себе. Однако здесь, в мире сем, где человек создан как место длящегося посещения, он остается – помыслить странно – временным господином дома,