Я не могу угомониться, опять расспрашиваю, теперь Фаустино, о разграничении барасано на две субгруппы. Глава малоки разъясняет, что таивано – это просто название барасано на испанском языке.

      Разучиваю вместе с ним различные слова из языка таивано: гавы – одна персона, гава – белые, общее обозначение белых, хибаба – друг, мой друг.

      Со слов Фаустино, в задней части малоки проживают женщины, ее передняя половина предназначена для мужчин. Я понимаю, что данное пояснение главы малоки не следует воспринимать дословно. Очевидно, что он обрисовывает ритуальное пространство общинного жилища, в котором мужская область находится у главного фронтального входа малоки. Однако сейчас мы сидим и разговариваем с ним в задней части строения. Я спрашиваю Фаустино, почему это так, но он лишь скромно улыбается.

      К нашей компании присоединяются родственники Фаустино: брат Патрисио, на вид ему около пятидесяти лет, и сын Максимилиано, двадцати пяти – тридцати лет. Беседуя, таивано принимают растительные ритуальные порошки – мамбе и мыно. Фаустино поясняет, что мамбе и мыно предлагают для друзей и знакомых, поддерживая разговор. По его утверждению мамбе и мыно таивано принимают перед тем, как отправиться на охоту. Фаустино хвастается, что после принятия мыно он способен охотиться ночью при свете звезд.

      Небольшие запасы мамбе и мыно всегда есть у любого мужчины таивано, а не только у шамана или главы малоки. Эти галлюциногенные порошки принимают каждый день, как правило, ближе к темному времени суток.

      Употребление мамбе – мужская прерогатива, но неожиданно я делаю интересное наблюдение. Пока мы разговаривали, к емкости с мамбе, стоящей на земляном полу малоки, подошла женщина и, не спрашивая разрешения мужчин, спокойно зачерпнула порцию галлюциногенного порошка и положила его себе в рот. На действия женщины мужчины никак не отреагировали. Значит, есть какое-то исключение, и женщины также могут принимать мамбе, или традиция уже постепенно трансформируется?