Логотерапия и экзистенциальный анализ сегодня. Актуальная характеристика. Хайди Шёнфельд
Читать онлайн книгу.
пребывают в состоянии временности, со страхом и робостью ожидая следующего удара судьбы. Мотив страха в этом случае означает следующее: страх перед будущим и страх перед угрозой.
При фаталистической жизненной установке преобладает страх перед мнимыми и неизвестными силами судьбы. Он уничтожает всякую инициативу, возможность вести свободный и ответственный образ жизни. Вера во всемогущество судьбы, которая, по мнению человека с такой установкой, вообще не оставляет ему шанса свободно принимать решения и формировать свою жизнь, низводит его до уровня беспомощного и незначительного винтика, уничтожает его мотивацию к формированию своей жизни:
При более близком рассмотрении выясняется, что фаталист занимает следующую позицию: невозможно действовать или взять судьбу в свои руки, потому что судьба всемогуща. В то время как фаталистически настроенный человек постоянно говорит, что действовать невозможно, человек с установкой на временность бытия считает, что действие вообще не нужно, потому что мы не знаем, что будет завтра (Frankl, 2018, S. 47).
Таким образом, мотив страха у фаталиста – это всемогущество судьбы, нередко в связке с суеверным страхом перед скрытыми знаками судьбы (символы несчастья, гороскопы, плохие предзнаменования и т. д).
При коллективизме же упрощенное, нередко стереотипное групповое мышление связано не только с тем, что «человек тонет в толпе» (Франкл), но и с одновременным построением образа врага, а именно другой группы (out-group). Социально-психологическое исследование действительно подтверждает, что мышление категориями in-group/out-group функционирует лишь в той мере, в какой создается образ группы, обычно отвергаемой и воспринимаемой как враждебная. Мы против других или другие против нас (Linville et al., 1989; Struch, Schwartz, 1989). Таким образом, мотив страха направлен здесь на образ врага, то есть на всех, кто противится группе или не выказывает ей достаточно уважения, поскольку ценит больше другие идеалы или идентификационные признаки (как правило, собственные).
При фанатизме же (и это тоже доказывают исследования социальной психологии и психологии установки) царят другие страхи. Во-первых, это страх собственных сомнений, который приходится радикально компенсировать с помощью клятвенной лояльности фанатичным идеям или установкам (Johnson, 2010). Во-вторых, это также страх действующих и правдивых мнений, противоречащих собственным убеждениям, потому что их правдивость опять-таки будит сомнения (на этот раз оправданные) в собственных убеждениях, и это снова ведет к переживанию страха.
Говоря кратко, какими бы разными ни были четыре жизненные установки, свидетельствующие о кризисе, описанные Франклом, все они стоят на факторе страха: страха перед будущим (установка на временность бытия), страха перед судьбой (фаталистическая установка), страха перед другими группами (коллективистская установка), страха перед другими взглядами на мир или определенными взаимосвязями в мире, страха перед собственными сомнениями (фанатичная установка).