Добыча золотого орла. Пророчество орла. Саймон Скэрроу
Читать онлайн книгу.
что проиграл. Причем он не только не смог спасти своих подчиненных, но, похоже, лишил себя надежды в будущем достичь высоких постов в Риме. Ему не хватало необходимой для этого беспощадной жестокости.
Брови командующего изогнулись от ярости, когда он произносил свой монолог.
– Слушай меня. Никакой пощады никому не будет. Эти люди умрут, и их смерть послужит назиданием для товарищей. Этот вопрос закрыт, и я более не потерплю никаких попыток снова его поднять. Никогда больше не упоминай об этом в моем присутствии. Я ясно выразился?
– Так точно, командир.
– Казнь состоится завтра на рассвете, перед строем Первых когорт всех четырех легионов. Выясни, кто из твоих солдат состоял в дружеских или приятельских отношениях с приговоренными – именно они и станут палачами. Если кто-то откажется или вздумает протестовать, он будет распят сразу по завершении казни. – Плавт откинулся назад и глубоко втянул носом воздух. – Все, легат, приказы ты получил. Можешь быть свободен.
Веспасиан с трудом поднялся на ноги и отдал честь командующему. Прежде чем он повернулся, у него возник было порыв в последний раз попытаться воззвать к справедливости. Но в глазах Плавта он увидел стальной отблеск холодной решимости и понял, что высказываться по этому поводу не только бесполезно, но и опасно.
Поэтому он повернулся и вышел из шатра на свежий воздух настолько быстро, насколько это позволяло достоинство его ранга.
С треском пробравшись сквозь густой ивняк, покрывавший берег реки, Макрон тяжело опустился на прохладную зеленую траву в тени деревьев. Он поручил своему оптиону Публию Сентию присмотреть за тем, как бойцы его центурии ставят палатки. Центурион Феликс предложил командирам сходить искупаться в реке, но, несмотря на изнуряющую дневную жару, ни Макрон, ни кто-либо еще из центурионов не счел возможным делать это на глазах у обреченных товарищей.
Максимий был полностью поглощен устройством для когорты отдельного лагеря: он делал все возможное, чтобы произвести впечатление профессионала, продолжающего стоически исполнять свой долг при любых обстоятельствах. Но как он ни подгонял солдат, те двигались словно в тяжелой летаргии, выдававшей состояние их духа. Третья когорта была погружена в печаль и молчаливое уныние, усугубляемое тем, что рядом, на виду, были их товарищи, обреченные на смерть. Особенно подавленное настроение было у тех, кого назначили проводить казнь: двадцать человек во главе с центурионом Макроном.
Когда легат отдал приказ, Макрон немедленно отказался, его ужаснула сама мысль о возможности забить дубинкой до смерти Катона, его друга.
– Это приказ, центурион, – сурово заявил легат. – И не вздумай отказываться, выбора у тебя нет.
– Но почему я, командир?
– Таков приказ, – с печалью в голосе ответил Веспасиан. – Ты уж постарайся, чтобы он не очень мучился… ладно?
Макрон кивнул. Сильный удар по голове лишит Катона сознания и избавит от мучительной боли, когда