Порча. Максим Кабир
Читать онлайн книгу.
Костровы, приобрела масштабы бального зала в каком-нибудь дворце. Потолок едва угадывался. В вышине мерцала искусственным хрусталем люстра. Окна с рамами расширились и удлинились – сам Тиль вышел бы через форточку, не пригибаясь… если бы сумел забраться на Джомолунгму подоконника.
Босые пятки тонули в ворсе ковра.
«Где я?»
Ответом был скрип огромных пружин. Там, в поднебесье, великанша устраивалась поудобнее на своем великанском ложе.
Люба…
Пяти- или шестиметровая…
Вот сейчас из-за края кровати выползет луна ее головы и гигантский рот спросит, почему муж не спит.
Но пружины утихомирились.
А комната подросла.
Или… или это он уменьшился… как в старой американской комедии…
Оглянувшись, Костров увидел, что пространство под кроватью – щель между полом и бордовой драпировкой днища – увеличилось до размеров подземного гаража. Серые холмы спрессованной пыли вырисовывались в темноте. Тускло поблескивала чайная ложка – килограммы латуни – вероятно, Настя когда-то уронила ее под кровать.
При мысли о дочери дыхание перехватило.
Мозг предоставил сюрреалистическую картинку: Настя поднимает отца в воздух и целует в живот гигантскими губами.
Стены ходили ходуном.
Округлое, коричневое, величиной с автомобиль, наехало сбоку.
Таракан!
Присмотревшись, Костров понял, что это тапка, и она не представляет угрозы.
В отличие от шебуршащего на кухне кота. Хруст. Матрос ел сухой корм, перемалывал зубами катышки со вкусом кролика.
Костров закружился юлой, и комната закружилась: кресла, стулья, шкаф…
Мир резко зафиксировался.
Шкаф отвесной скалой вздымался в небо. Обелиск. Небоскреб.
Плита двери медленно отодвигалась. Барханы пыли шевелились, разлезаясь на клочья. Великанша засопела под километром одеяла.
Шкаф распахнулся. Сшить такую одежду могли разве что бездельники, стремящиеся попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Вешалки позвякивали: сталь громыхала.
В гардеробе очертилось Лицо.
Нечестивый Лик выплыл навстречу, и задравший голову Костров закричал. Горячий поток хлынул по ляжкам.
Лик отворил пасть.
– Уммм… – Костров смял наволочку в кулаке. Приоткрыл веки. Слюна стекала из уголка рта на подушку. Он утер губы, сел, щурясь от яркого солнца.
Комната вернулась к изначальным размерам. Компактная, тесная, родная.
На кухне Люба переговаривалась с дочерью. Ему позволили поспать подольше. Насладиться кошмаром, необычайно ярким и плотным.
«Хорошо хоть не уписался», – подумал Костров, ощупывая пах.
Расслабляясь постепенно, потянулся, захрустев позвоночником. Тапочки были как раз впору. Шкаф предложил выглаженную рубашку.
Перед тем как присоединиться к семье, Костров взял вешалку, встал на четвереньки и поводил ею под кроватью.
Крючок вытащил наружу комочки пыли и чайную ложку.
Курлык
Ваню