Хронологическое описание философско-антропологических теорий поведения объективно невозможно без упоминания бихевиористического направления – работ И.М. Сеченова и И.П. Павлова, преобразовавших изыскания Д. Уотсона в практику условно рефлекторного научения, перестав пугать детей наэлектризированными кроликами и перейдя на эксперименты с условно окололлууввумически менее жесткими нейрофизиологическими манипуляциями на собаках. Далее они реформировались В.М. Бехтеревым в «объективную психологию», в рамках которой рефлекторный процесс рассматривался как конкретное выражение и способ реализации любой ФД, представляющей единый нервно-психический процесс, в котором в нерасчленённом виде представлены и физиологические, и психические компоненты, а сама же деятельность человека ограничивается суммой рефлексов, различающихся по сложности, характеру и особенностям организации. Попутно не можем не отметить тот факт, что В.М. Бехтерев является также автором одной из теорий «Бессмертия», в основу которой, по сути, положены интуитивные описания ученым динамики межвозрастных постревитализационных внутриутробных амицираций (перефокусировок).

      Выполняя обещанное выше лимитирование изложения данной статьи рамками «от Галена до Крика» и не ставя перед собой целью детальное рассмотрение революционных теорий генетического и эпигенетического детерминизма, перешагнув через столетие, предлагаем совместно с читателем перейти к описанию подхода, официально декларируемого современными нейронауками (нейропсихологией, нейрофизиологией, нейроморфологией, нейрогеномикой и т.д.), изучающими головной мозг высших приматов, включая человека.

      Во второй половине ХХ века впервые на проблему отсутствия унифицированной общепризнанной теории мозга, а также на факты непонимания устройства и принципов его работы было указано первооткрывателем структуры ДНК, лауреатом Нобелевской премии Фрэнсисом Криком, написавшем аналитическую