---

Скачать книгу

---

страсть вас ослепит, и гнева от любви

      Не различите вы в их яром искаженье;

      Вы будете плясать – и, пав в изнеможенье,

      Все захлебнуться вдруг возжаждете в крови.

      Бьет час великого Возмездья!

      Весы нагнетены, и чаша зол полна…

      Блажен безумьем жрец! И, чья душа пьяна, —

      Пусть будет палачом!.. Так говорят созвездья»[122].

      Почти в то же самое время, когда Вяч. Ивановым в Петербурге был написан «Астролог», – летом 1905 года (по другим данным – 2 марта 1906 года) Максимилиан Волошин в Париже пишет стихотворение «Ангел мщенья».

      На разных концах Европы два огромных русских поэта размышляли о грядущем скорбном пути России. Удивительным было совпадение их провидческого опыта – почти на словесном уровне перекликались оба стихотворения, вплоть до финальных строк:

      Народу Русскому: я скорбный Ангел Мщенья!

      Я в раны черные – в распаханную новь

      Кидаю семена. Прошли века терпенья.

      И голос мой – набат. Хоругвь моя – как кровь.

      ................

      О, камни мостовых, которых лишь однажды

      Коснулась кровь! я ведаю ваш счет.

      Я камни закляну заклятьем вечной жажды,

      И кровь за кровь без меры потечет.

      ................

      Не сеятель сберет колючий колос сева.

      Принявший меч погибнет от меча.

      Кто раз испил хмельной отравы гнева,

      Тот станет палачом иль жертвой палача[123].

      Хорошо зная историю французской революции, Вяч. Иванов и Волошин понимали, что русская смута будет намного страшней и кровавей. Но Волошин оказался прозорливее. Он провидел, что революция, подобно водовороту, поглотит и тех, кто вершил эту безумную вакханалию, что тот, «чья душа пьяна» и кто «будет палачом», неминуемо станет затем и «жертвой палача» по неизбывному закону смутного времени.

      В Петербурге ожидание близких бедствий все больше усиливалось у Вяч. Иванова. Этот «самый сочиненный город» не раз отзывался катастрофическими мотивами в русской литературе, начиная с «Медного всадника». Слышались они и у Гоголя, и – надрывной нотой – у Достоевского. Совсем недолго оставалось до «Петербурга» Андрея Белого, до блоковского «Страшного мира», до вещего, звучащего приговором стихотворения Иннокентия Анненского… «Чудотворный строитель» в исполинском размахе своих державных замыслов мало думал о тех, кому потом предстояло жить в этом городе. Он слишком торопил историю. Позже Волошин, видя глубинную связь между первым и третьим Римом через Византию, писал об этом в стихотворении «Европа»:

      Здесь, жгучие желанья затая,

      В глубоких влуминах укрытая стихия,

      Чувствилище и похотник ея,

      Безумила народы Византия.

      ................

      И зачала и понесла во чреве

      Русь – третий Рим – слепой и страстный плод:

      Да зачатое в пламени и в гневе

      Собой восток и запад сопряжет!

      Но,

---

Скачать книгу