Истина и истинность. Сборник статей. Александр Болдачев
Читать онлайн книгу.
действия, которые не смогли бы совершить, будучи в сознании (например, пройти по узкому карнизу).
Анализируя эти примеры бессознательного поведения можно сделать предположение, что сознание не столько нужно для выполнения конкретного действия здесь и сейчас, сколько необходимо как воспоминание для успешного функционирования психики в будущем. Факт отсутствия в сознании лунатика, пьяного, загипнотизированного некоторых вещей не делает текущее поведение некорректным, но может повлиять на будущее. Назавтра у всех троих наверняка возникнут проблемы с выстраиванием адекватных отношений с окружающими людьми и предметами.
Роль сознания в деятельности
Предложенная Чалмерсом формулировка трудной проблемы сознания, независимо от декларируемых им собственных философских и мировоззренческих оснований (панпсихизм и пр.), имеет физикалистское или даже эпифеноменологическое звучание. Сам вопрос «а почему информационные процессы не идут в темноте?» предполагает априорную уверенность в том, что они (эти процессы) могут протекать каузально независимо от сознания, от наличия объектной данности. Вопрос задается с позиции, для которой несомненным является факт предопределенности поведения человека каузально-линейными процессами обработки внешних данных. Чтобы избежать такой изначальной тенденциозности, вопрос следует переформулировать, скажем, так: чем предопределяется поведение человека – поступающими извне данными (световыми, звуковыми, тактильными и пр.) или элементами «картинки» сознания?
С одной стороны, можно представить работу психики (нервной системы) как непосредственную реакцию на полный поток всех воздействий, объективно фиксируемый «входными датчиками». Такой взгляд, берущий свои истоки еще от Декарта, традиционно называется реактивным. И в реактивной парадигме, действительно, такой элемент, как сознание, следовало бы считать эпифеноменом. Механизм «стимул – реакция» не подразумевает никакой необходимости дополнительного отображения его работы в сознании. Но с другой стороны, опыт указывает, что наше поведение обусловлено реакцией именно на объекты, данные в сознании, независимо от того, поступали или не поступали какие-либо сигналы на наши рецепторы извне. Мы совершенно одинаково реагируем на летящий в голову камень, независимо от того, вещественный он или же наша галлюцинация. Мы принимаем решение действовать так или иначе, исходя из того, чтó мы различили в текущем сознании, чтó нарисовалось на «картинке», а не на основании какого-либо анализа потока внешних сигналов.
Здесь еще надо учитывать тот факт, что в сознании даны не только пространственно различенные вещи – то, что мы принимаем как «внешние» объекты, – но и «внутренние» объекты: текущие мысли, эмоции, воспоминания. И понятно, что последние влияют на поведение в большей степени, чем поток внешних раздражителей. То есть напрашивается вполне тривиальный