Возмездие за безумие. Елена Поддубская
Читать онлайн книгу.
исполнилось восемнадцать, молодые подали заявление.
Свадьбу праздновали двадцатого сентября, в день рождения Ромы. Естественным для обеих мамаш накануне являлась тревога о случившейся беременности. Но молодые разуверили все страхи родственников, объясняя поспешность своих действий, простым желанием жить вместе и любить друг друга, не опасаясь тех самых нежелательных беременностей и прочего, что может сопровождать отношения влюблённых. Сразу из ресторана молодые поехали в двухкомнатную квартиру Киселёвых-старших, когда-то приобретённую именно для сыновей. Получая от отца ключи, Рома громко поблагодарил родителей за внимание и уверил всех, что долго в квартирантах ходить не будет.
С тех пор прошло почти семь лет. Двадцать второго июня две тысячи тринадцатого года, Рома шёл на работу всё из той же родительской квартиры. Рома шёл на работу из всё той же родительской квартиры. На улице висела серая мгла, схожая с той, что поселилась в душе молодого мужчины уже давно. По правде сказать, Рому давно томило желание развестись с Юлей. Некогда внимательная и вся из себя утончённая, женушка с годами превратилась в ежедневно ноющую попрошайку и плаксу. И регулярность, с какой Юле удавалось выпрашивать у Ромы желаемое, раздражала парня всё больше и больше. Почти детская неспособность супруги перед малейшей проблемой угнетала.
Хотелось, чтобы Юля могла сама решать вопросы с водопроводчиками, продуктами, мытьём полов и стиркой белья. Она же, словно издеваясь, ждала мужа с работы, чтобы все свои обязанности разделить с ним. Борщ варили вместе. Ковры пылесосили сообща. И даже комплект нового постельного белья поехали покупать в «Икею» в выходной, когда Роме хотелось понежиться в кровати подольше. Чем занималась Юля, оставаясь дома целыми днями, для Ромы было загадкой. За годы замужества жена не научилась даже готовить. Суши-бары и рестораны высасывали из молодой пары все те деньги, которые можно было бы экономить для покупки своего жилья. Но уговоры по этому поводу на Юлю не действовали, а замечания расстраивали. На каждый упрёк был свой каприз, и слёзы из Юли лились с такой же лёгкостью, с какой сыпались изо рта Ромы эти самые упрёки. От злости молодой муж часто ругался, даже замахивался на жену. Плачущая женщина вызывала в нём вместо жалости озверение. В диссонансе с собой, Рома пристрастился к спиртному: сначала по пятницам, в конце рабочей недели, затем всё регулярнее. Вспыльчивость и агрессивность проявлялись теперь по возвращении Ромы домой постоянно, и откровенно пугали Юлю и Галю. Виктору про поведение зятя ничего не говорили. Ухов сам был – спичка, и, несмотря на то, что почти никогда не занимался воспитанием девочек, мог убить за них любого, кто поднял бы руку. Своих женщин Ухов, безусловно, любил. Но, как бы не скрывали дочь и мать истинное положение вещей, как бы не злилась Галя на Рому за непонимание того, что: «её Юлечка не может работать,