Последнее письмо поэта. Николай Леонов
Читать онлайн книгу.
сказал Орлов. – Есть у Дмитрия программа сличения почерков.
Гуров только неопределенно хмыкнул. К своему молодому приятелю из группы обработки электронной информации Дмитрию Лисицыну полковник Гуров относился с неизменной симпатией и уважением. Но в то же время с долей чуть боязливой настороженности: так мы всегда относимся к людям, умеющим делать нечто, недоступное нам даже на самом примитивном уровне.
А Лисицын умел! Дмитрия Лисицына, выпускника мехмата МГУ, отличала фантастическая эрудиция во всем, что касалось мира компьютеров, редкая настойчивость в достижении цели и блестящие способности программиста.
За те пять лет, которые Лисицын проработал в управлении, он успел дорасти уже до звания капитана. Генерал Орлов никогда не боялся продвигать грамотных и нужных людей. Петр Николаевич умел делать ставку на талантливую молодежь, и молодежь его, как правило, не подводила. Дмитрий несколько раз очень серьезно помогал Гурову и Крячко в расследовании самых запутанных дел. Хотя другими делами прославленная пара сыщиков и не занималась…
– Как же, знаю, имеется такая программа. Почерк человека строго индивидуален. Это как те же отпечатки пальцев. Или рисунок радужки глаза. Идеомоторика движений кисти руки у каждого своя, и подделать чужой почерк абсолютно достоверно никому еще не удавалось, – сказал Лев. – Но почему…
В этот момент резко затрезвонил телефон внутренней связи. Орлов снял трубку:
– Слушаю вас. А, Дмитрий! Быстро справился, молодец. Сколько? Понимаю, что фрагментик маленький, и все же? Семьдесят два процента? Как, по-твоему, это значащая величина? Вот и мне тоже так кажется. А если учесть, что бумага старинная…
Орлов, положив трубку, повернулся к Гурову:
– Вот так. С весьма высокой вероятностью можно утверждать, что у нас в руках оказался фрагмент письма Лермонтова бабушке, Елизавете Алексеевне Арсеньевой. Причем до сей поры неизвестного письма, потому что таких слов ни в одном из известных писем нет, это мы в ИРЛИ уже выяснили. Как ты думаешь, сколько может стоить автограф Лермонтова? Его неизвестное письмо?
– Точно не скажу, – помедлив, ответил Гуров, – но много. Очень много. На международных аукционах типа «Сотби» или «Меркьюри» порядка нескольких сотен тысяч долларов.
– Если не на порядок больше, – убежденно произнес Орлов. – Каждая вещь стоит столько, сколько за нее согласны заплатить. Недавно один лист черновика Байрона ушел на «Артс Магна» в Нью-Йорке за полтора миллиона баксов. Я понимаю, что литература – не профессиональный теннис или бокс, тут четкое ранжирование не проведешь, но, на мой взгляд, Лермонтов уж никак не уступает Байрону. Во всех отношениях.
– Это верно, – согласился Лев. – Наверняка найдутся поклонники, любители… Фанаты, как принято нынче выражаться. Такие, будучи богатыми людьми, и больше заплатить могут. У коллекционеров свои особенности психологии.
– Очень бы, кстати, не хотелось, чтобы письмо оказалось продано на Западе, – с досадой сказал Орлов. –