Сезон отравленных плодов. Вера Богданова
Читать онлайн книгу.
Он оказался губастым мужчиной в очках, которого уводили милиционеры.
Когда главный офис МММ накрыл ОМОН, бабушка пыталась обменять пачки розовых «мавродиков» на деньги, на какую угодно сумму. Они с Женей толклись в длинных злых очередях, где все время кто-то тихо плакал, потом бабушка стояла с плакатом в поддержку того губастого мужчины – не по любви, а в надежде вернуть свои кровные. Но ничего не вышло. Деньги, изъятые у МММ, отправились в казну, а бабушка и другие вкладчики остались с плакатами и пачками «мавродиков». Вкладчики повозмущались – тихонько, из последних сил, помня, что возмущаться громко не положено и в принципе опасно, – и разошлись самостоятельно решать свои проблемы.
Так бабушка со своим перманентно завитым пухом седых волос, куцым пальто, сереньким беретом и обязательным набором гжели (конфетница, селедочница, статуэтки) переехала к Жене и ее родителям в просторную квартиру, доставшуюся от дедушки-профессора. И Женя была рада больше всех, ведь бабушка помогала ей с уроками.
Учиться Женя старалась хорошо. Совсем на отлично по всем предметам не выходило: дома она никак не могла сосредоточиться, все ждала щелчка двери, когда та распахнется, и быстрого тяжелого шага со спины. Отец выхватит тетрадь из-под руки, присмотрится к написанному и скривится. И Женя будет думать: «Что? Что на этот раз не так? Что упустила?» «Почему здесь десять?» – спросит он с нажимом, и Женя тут же все забудет, даже родную речь. А отец, он мог объяснить, конечно, но сперва кричал, раздувая ноздри и нависая сверху: «Стыд и срам! Позор не знать такое, бестолочь! Проституткой хочешь стать? На рынке торговать?»
Женя не понимала, что плохого в том, чтобы торговать на рынке, – папа же торговал. Раньше у него была работа в армии, правда, Женя это плохо помнила, только форму, которую он наглаживал во время просмотра вечерних новостей. Теперь же они с мамой арендовали точку на местном рынке и по очереди там стояли, торговали колготками, справедливо решив, что колготки нужны всем и всегда, почти как английский. Поэтому вся квартира Смирновых была заставлена коробками: сотни стройных ног черного, белого, телесного цвета и цвета загара, матовые и с блеском, плотностью сорок или двадцать ден – в этом Женя научилась разбираться с малых лет. Миллионов родители, конечно, не зарабатывали, отстегивали там и сям, чтобы иметь возможность работать, но и не бедствовали.
Так что же здесь плохого?
Но произнести это, повторить отцу в лицо Женя не могла. Жгучий стыд отзывался, поднимался кислотой к горлу, не давая всхлипнуть, путая все мысли, сплошной гул в голове до той поры, пока отец не выходил, хлопнув дверью. Иногда мог треснуть по макушке, и гул катился дальше по телу, до самых пяток: бом-м-м.
Потом в комнату прокрадывалась бабушка и объясняла: смотри, Женечка, вот здесь ты же делила, да? А глянь на условие теперь, что там написано во второй строчке? И задача как-то складывалась, оказывалась совсем простой.
Когда Женя спросила, кто такая проститутка, бабушка сперва выяснила, где