Денарий кесаря. Анатолий Дроздов
Читать онлайн книгу.
в маленьких железных корзиночках, затем выхватывали их по одной щипцами и клали на чекан. Кузнец приставлял сверху второй, быстро, с короткого размаха, бил молотом и стряхивал готовую монету в большую медную чашу. Раб тут же подавал следующую заготовку. Когда заготовки кончались, кузнец бросал нагревшиеся чеканы в воду и взамен брал остывшие. Тем временем подносчик подавал новую порцию заготовок… Со стороны казалось, что кузнецы словно играют своими молотами, но я знал, сколько умения нужно для точного удара. Чуть сильнее – заготовка раздавится, края монеты загнутся вверх, чуть слабее – не оттиснется рисунок. Стоит руке кузнеца дрогнуть, и отпечаток не впишется в серебряный кружок, съедет вбок. Все испорченные монеты отправятся в литейную, и императорский фиск понесет убыток на угаре серебра.
Некоторое время Элий завороженно смотрел, как только что отчеканенные монеты сыплются в чаши.
– Здесь работают рабы или вольноотпущенники? – спросил отца.
– И те, и другие. Рабы подносят, убирают, раздувают меха. Резчики, литейщики и кузнецы – вольноотпущенники.
– Им много платят?
– Двадцать денариев в месяц.
– Больше, чем легионеру!
– Легионеров у Рима много, умелого резчика или кузнеца найти труднее.
– Раб обошелся бы дешевле.
– Возможно, в Риме можно купить кузнеца или резчика, но здесь Галлия, центурион! На невольничьем рынке продают германцев или фризов, взятых в бою, они умеют только драться и пить пиво, резчика из такого не сделаешь. Германцы не годны даже на подноску угля или раздувание мехов: здесь они задыхаются, начинают тосковать по своим лесам, поэтому мрут или бегут. Все наши рабы родились или выросли в Галлии. Хозяева и родители научили их подчиняться, они спокойны и терпеливы. К тому же их сытно кормят, тепло одевают и дают немного денег, чтоб они могли купить себе вина или женщину. Рабы знают: через двадцать лет они получат свободу. Если, конечно, будут хорошо работать и не воровать.
– Не расточительно ли отпускать их?
– После двадцати лет на монетном дворе от раба мало проку. Многие получают увечья или умирают раньше этого срока. Если б законы Августа позволяли, я отпускал бы их через пятнадцать лет. У меня сейчас с десяток уже не годных рабов, которых нужно кормить…
Пока отец с Элием разговаривали, вольноотпущенник Юний проворно инспектировал только что отчеканенные монеты. В этот раз он был осторожнее: перед тем как коснуться монеты, плевал на нее и брал в руки только остывшие. Закончив, он подошел к центуриону.
– Теперь мы осмотрим хранилище! – сказал центурион. Отец молча кивнул.
У хранилища стояла стража – четверо ауксилариев; после того, как отец открыл замок, они стали подносить Юнию тяжелые кожаные мешки с денариями. Отец сам срывал печати, Юний горстью зачерпывал новенькие денарии и рассматривал их через свое стекло, по одному бросая обратно в мешок. После чего отец заново его запечатывал. Вольноотпущенник