Вилла «Лаубе». Валерий Вячеславович Бодров
Читать онлайн книгу.
с открытой площадкой, вместо балкона, выходящим на прозрачное побережье, где дымка горизонта сливалась с водой и небом.
Всё шло так, как мы и задумали. Приятные тихие дни ожидали нас здесь. И я умиротворился на столько, что счастье мне казалось вопросом второстепенным, потому что его было много вокруг, и помешать ему было совершенно некому.
«Как мы назовём это место?» – спросила Магда, прикуривая очередную сигарету.
Начинало светить утро. Мы сидели на верхней площадке собственного дома, оба в шёлковых халатах, отличающихся лишь сизоватыми отблесками бирюзы, вдыхая насыщенный ионами соли океанский бриз. Неприбранный сад источал благоухание цветущих растений и горьковатой зелени. Внизу синел длинным прямоугольником прозрачный бассейн, а перед нами на стеклянном столике в блестящем серебряном ведёрке в обломках льда охлаждалось открытое шампанское. Я сделал глоток, и уже зная, что скажу, тянул время, глядя в её тихие глаза. «Мы назовём это место вилла «Лобос», – ответил я и увидел, как она благодарно кивнула. Но через мгновение, выпустив очередной облак сигаретного дыма, произнесла: «Не стоит называть обломком чужой судьбы личное пространство. Пусть даже жизнь этого замечательного композитора коснулась нас и изменила состояние наших душ. Может что-то лёгкое, изначально идущее от первоначального значения слова?» Я задумался, глядя на заброшенный сад под нашей террасой: на пробивавшиеся сквозь густую траву галечные тропинки, на располневшие зеленью кусты, на беседку, в глубине сада, увитую вьюнами с белыми нераскрывшимися ещё бутонами. «Возможно, подойдёт «Лаубе», что по-немецки значит беседка» «Хорошо, – ответила отстранённо Магда, – пусть это будет наша «беседка».
Конечно же, я изъявил сакраментальное желание познакомиться с её родителями, ведь, как это ни странно для меня, моё желание жить с этой женщиной совпадало и с её желанием, и скорый обмен обручальными кольцами ожидал нас в здешней церкви. Конечно же, мне было обещано, что я увижу всех её родственников, и не только их в день свадьбы, а пока она просила о передышке. И я её понимаю, нет ничего хуже и обременительнее обязательств перед теми, кто участвовал в твоём рождении и воспитании, потому что должен ты, и долг этот растёт с каждым годом, а имея большее, должен вдвойне. Я перестал докучать ей расспросами, и мы стали наслаждаться друг другом, музыкой и тишиной, изредка растворяясь в здешнем зыбком воздухе, гуляя, взявшись за руки по широкому пустынному побережью.
Через несколько дней абсолютного счастья, мне удалось уговорить Магду завести садовника и одну прислугу. Она согласилась с условием, что они будут говорить только на арабском и она лично будет отдавать им распоряжения. Самим ухаживать за таким огромным, полным заповедных уголков дома, было просто невозможно. Но кухню, моя музыкальная жена, оставила себе, и никому не позволяла готовить. Если честно, я был удивлён таким положением дел. Ведь глядя на неё, на Магду, на совершенство её линий тела, на