Возвращение домой. Мира Виссон
Читать онлайн книгу.
чёлку. Солнце скакало по молодой, только что проклюнувшейся листве. Молодая поросль была удивительного цвета, делавшая мир ярче и светлее. Солнечные пятна на этом прекрасном зелёном добавляли миру радости. Казалось, всё вокруг поёт от счастья. Это был настоящий гимн весне, солнцу, долгожданному теплу.
Павел стиснул зубы. Наверно он был единственным человеком на земле, кого это не радовало. Непроизвольно он ещё и кулаки сжал. Внезапно он вспотел в своей не по сезону лёгкой куртке. Было ещё не настолько жарко, чтобы её надевать. Ткань совсем тонкая и подкладки нет. Это скорее летняя куртка – на прохладные деньки. Ему же почему-то захотелось сегодня надеть именно её. Сам не знал почему или не хотел себе признаваться. Может потому, что нравился её цвет – приглушённый рыжий. Вроде такой яркий цвет, при этом именно у этой куртки он был каким-то спокойным, припыленным что ли. Или потому, что ткань была приятно бархатистой, как будто это велюр или замша, хотя на самом деле обыкновенный хлопок. Хотя нет, не обыкновенный, а хорошей выделки. А может быть потому, что эту куртку они покупали вместе. Ещё вместе. Наверно, это было последнее, что они сделали вместе. Во всяком случае Павел не помнил, чтобы они ещё что-то делали вместе после покупки этой куртки. Это произошло в конце прошлого лета. Тогда обновку так и не удалось поносить. Сейчас же это больше походило на садомазохизм. Ведь эта куртка заставляла его снова и снова вспоминать Татьяну.
Они расстались пару месяцев назад. Или уже даже чуть больше. Если честно признаться, к этому давно всё шло. Он чувствовал. Хоть и не хотел сам себе в этом признаваться. Но как бы он «не прятал голову в песок», правда всё-таки вылезла наружу. Конфликт, который давно назревал, наконец вскрылся. Впрочем, это даже и конфликтом не назовёшь – скорее бегство.
Последние полгода он уговаривал себя, что всё хорошо, ничего необычного не происходит, убеждал сам себя, что он мнительный, что ему всего лишь показалось. Нет. Ему не казалось. В действительности было много «звоночков», говорящих о том, что их с Татьяной отношения катятся под откос.
То она забывала перезвонить. То не пришла ночевать домой, сославшись, что осталась у подруги. Раньше у них было заведено, что они целуются утром, когда проснулись. Когда кто-то один уход, второй провожает его у дверей – и опять обязательно целуются. Вечером, когда встретились после работы, и не важно где: дома, на улице, в метро. Но со временем поцелуи закончились. Как-то сами собой прекратились. То она не вышла его проводить. То утром убежала в ванную, не поцеловав его. А после работы так и вовсе всё реже стали встречаться, разве что уже дома. Хотя в последнее время она всё чаще стала ходить к каким-то подругам и оставаться там ночевать.
Он не хотел этого замечать. «Страсть поутихла», – убеждал он себя. В глубине души же чувствовал, что сам себя обманывает. Но и в этом не хотел себе признаваться.
«Мне надо пожить одной. Я чувствую какое-то опустошение. Бывает профессиональное выгорание, когда надо отдохнуть, может быть даже переключиться на что-то другое или даже сменить компанию. А я себя чувствую так, как будто у меня эмоциональное выгорание. Я не чувствую тех эмоций, что были год назад. Я ощущаю себя так, будто я притворяюсь, играю роль. Я не знаю, где я настоящая, реальная. Мне кажется, что это всё фальшь. И от этого я устаю ещё больше. У меня полное опустошение. Мне кажется, что внутри меня дыра. Огромная эмоциональная дыра. Мне надо прийти в себя. Я хочу пожить одна. Мне надо разобраться в себе. А может быть просто отдохнуть», – заявила она.
Всё это она говорила ему, стоя в коридоре, перед уже собранным чемоданом.
А ведь он тогда её застал совершенно случайно.
После обеда они в лаборатории поставили опыт. Продолжительность около двенадцати часов. Делать вроде как больше было нечего. Разве что ждать и отмечать промежуточные результаты. Посовещавшись друг с другом, ребята решили, что разобьют эти двенадцать часов на три смены и каждый отдежурит свою. Алексей вызвался первым. Он сова по натуре, ему проще отдежурить сейчас, зато завтра не вставать рано утром. Сказал, что на следующий день придёт попозже.
Слава вызвался прийти на четыре часа ночью, сменить Алексея. С ним тоже было всё ясно – маленький ребёнок. Прошлую ночь у сына резались зубки, и тот капризничал, а отец в результате не выспался – сейчас же с ног валился. Он убежал домой хотя бы пару часов поспать. Жена допоздна гуляла с сынишкой. У Алексея был реальный шанс выспаться. Ночь же скорее всего снова предстояла бессонная. Теща обещала приехать с ночёвкой помочь с внуком. Сам бог велел пойти ночью дежурить.
Павел же должен был приехать ни свет ни заря. Он тоже не шибко любил вставать слишком рано, но в этот раз не стал спорить. Один раз можно и потерпеть ради друзей. Ничего раз можно и в четыре утра встать, чтобы к пяти быть на работе. Зато ребята смогут выспаться.
Вот так и вышло, что Павел вернулся с работы значительно раньше обычного. Пришёл и, можно сказать, застукал Татьяну. Пришёл бы чуть позже и уже не застал её. В лучшем случае записку оставила бы. Что-то ему подсказывало, что вряд ли, скорее всего даже записки не было бы. В общем объяснение у них вышло случайно. Заранее к нему никто не готовился, нужных фраз не придумал. Павел поначалу