***

      Майор Щеглов, дежурный по городу, положил перед собой багряный паспорт и тупо уставился на златоглавого орла, выбитого на обложке. Впервые в жизни он чувствовал себя виноватым и не мог поднять глаза на человека, который сейчас сидел перед ним. Он покосился на заявление чиновника Инчакова. Если судить по тому, что в нем написано, перед ним сидел явный нарушитель порядка.

      Майор все понимал, но что-то давно забытое мешало ему окончательно утвердиться в этой мысли. Он вздохнул и посмотрел на спокойно сидящего перед ним человека.

      – Ну и что прикажешь мне с тобой делать, Панкратов?

      Мужчина отреагировал молниеносно:

      – Поступай по совести, майор, и все будет хорошо.

      – По совести, говоришь? – Щеглов снова взял в руки паспорт и открыл на странице, где стояла печать прописки. – А вот меня всю жизнь учили жить по закону.

      Панкратов согласно кивнул:

      – Если закон Божий, то это и есть совесть.

      Щеглов поморщился. Разговор шел явно не в ту сторону.

      – Ну, о законе Божьем позже. Поговорим о мирских делах. Вы помешали началу строительства важного объекта. Нанесли государственной компании ущерб в миллионы рублей, если не больше.

      При этих словах Щеглов почувствовал непреодолимое желание отвернуться.

      – А это уже не просто хулиганство, это государственное преступление. Вы понимаете, чем вам это грозит?

      – Государство – это бездушный механизм без роду-племени. Оно может ошибаться.

      Щеглов хмыкнул:

      – А ты не можешь?

      – И я могу. Но я отвечу за свой поступок, а государство – нет.

      – Как это нет? Есть же чиновник, который всесторонне рассмотрел проблему и поставил подпись под решением. Он понесет заслуженное наказание, если выяснится, что решение неправильное.

      – Как выяснится? Кто примет такое решение?

      Майор заморгал:

      – Кому положено принимать такие решения. Власти.

      – Отлично. Если вы знаете этого чиновника, то пусть он завтра придет в двенадцать часов пополудни на площадь. Суд Божий решит, кто прав, а кто виноват.

      Щеглов недовольно поморщился:

      – Какая площадь? С чего вы решили, что вас туда пустят? И что вообще туда кто-то придет?

      Рыжебородый нажал кнопку на часах, и перед глазами Щеглова раскрылся световой экран, на котором засветились яркие буквы: ПОСТУЛАТЫ СУДА БОЖЬЕГО.

      Панкратов прокомментировал надпись:

      – Ему лучше прийти. Статья шестая