Все-таки в первый раз остаться один на один с противником на переговорах было непривычно. Гаруд Амар всегда был рядом, его присутствие ободряло. Ася всегда вкладывалась с полной отдачей и стремилась победить, но она знала, что в случае ее оплошности он может подстраховать. Выправить положение.

      А тут одна. На полную ее ответственность.

      Волнительно, нервно. Но она была готова. Программа переговоров ей была известна заранее, они с наставником отрабатывали каждый пункт. Правда, он как-то так обтекаемо сказал, что могут возникнуть дополнительные сложности. Но с этим Ася могла справиться. В конце концов, если наставник доверил ей проводить переговоры, значит, считал, что она готова.

      И она не подведет.

      До назначенного времени оставалось несколько свободных минут, которые она могла потратить на себя. Ася отошла к стеклянной стене кабинета и замерла, глядя на город. Утренняя дымка, в стеклах высотных зданий отражалось солнце, копошащиеся внизу машинки казались крохотными насекомыми.

      Сверху все видится иначе.

      Она постояла еще минуту, потом ушла за зеркальную перегородку, села за стол и открыла папку. Решила еще раз пробежаться глазами, минута перед началом переговоров у нее есть. Но, открыв, Ася неожиданно для себя обнаружила там совершенно другую программу. И пока она потрясенно вглядывалась, не веря своим глазам, двери кабинета открылись, послышались шаги.

      Ася была в шоке. Словно в замедленной съемке, она смотрела, как они входят и рассаживаются за столом переговоров… Ее мгновенно бросило в жар, а потом сразу залило холодом.

      Первым вошел ее жених Такар. За ним…

      – Мамочка… – беззвучно закричала она, зажимая ладонью рот.

      Потому что вторым, окидывая кабинет мрачным взглядом, вошел ее папа Далгет. Такой же красивый, каким она его помнила. Но в его длинных, густых, черных волосах блестели теперь белые пряди!

      Дядя Захри шел следом. И дядя Саха.

      Они смотрели на зеркальную стену.

      Ася знала, что ее не видно, и все равно ее охватила паника, она готова была залезть под стол, сквозь землю провалиться. Но даже пошевелиться не могла.

      Минуту или, может быть, целую вечность висело молчание.

      Наконец Такар подался вперед, глядя прямо ей в глаза. Так, словно мог ее видеть! И проговорил:

      – Ася… – хрипло, с трудом, ему пришлось прокашляться.

      Она вцепилась ладонями в стол и застыла. Секунда тишины, потом раздался голос ее отца:

      – Ася, доченька, мы знаем, что ты здесь.

      И тут Ася не выдержала.

      Разрыдалась. Вскочила, зажимая себе рот, хотела выбежать. Но и нескольких шагов не сделала. Зеркальная перегородка не доходила до стеклянной стены, там оставался проход. В этот проход мгновенно влетел Такар, перехватил ее, не давая пошевелиться.

      – Ася, стой, прошу тебя.

      А ее слезы душат,