По весенней порушке

      По волшбе и волюшке

      На лесном отроге

      Девицы-красавицы

      Песни запевали

      И в гадальном сказе

      Жажду знать вещали

      Хоровод кудрявый

      Рыже-озорной,

      Терпкий и густой

      К речке заводили,

      К водам ледяным

      Вешне-молодым.

      Опускалась к речке

      Первая девица

      Ночи озорница,

      Черна, как куница.

      И шептала ласково,

      Слово, словно мед,

      О своей прекрасной

      Жизни молодой,

      Как узнать когда

      К ней придет младой

      Суженный и ряженный

      Витязь холостой.

      Все при нем,

      При этом конь,

      Что буркин бег

      Он затмит наверно

      В первый перебег.

      И венок пускали руки

      В хладну воду,

      Поплыла по глади

      Завязь первых слез.

      Девушки смеялись,

      Вместе, в хороводе,

      Они жизнь встречали

      С юности душой,

      Страстью без растраты,

      Чистой, непорочной

      Синей глубиной

      Глаз, что смотрят тихо,

      Робко и наивно,

      Словно дети только

      Губы – ежевика.

      Рук легко касание,

      Голос – обожание,

      Соловьина трель.

      Терпкая лесная

      Сказка развевает

      Среди юных лет

      Облик бренных дней.

      Среди тоски, вражды, молвы,

      В этом краю, лишь я и ты,

      Те, кто увидит грань средь мглы,

      Где звёзды зажигаются в огни,

      Где марево цветов плывёт

      И мягко растекается костром

      Из пестрых красок жизненных перов,

      Где каждый миг – иллюзия, исход.

      Где воды чистоты бездонны,

      Где жалок пыл бесследной красоты,

      Где страсть – клочок ненужной плоти,

      Что не сумеет дух постичь.

      И утолить жажды мученье

      Средь темной густоты лесов

      Посмеет путник в упоенье

      Слепящей чистоты ветров.

      Безбрежный океан из звуков,

      Безумства искра в тишине,

      Когда средь дола и еловых шишек

      Вдруг разверзнется бездна,

      Как на дне морской пучины,

      Где велики есть рыбы,

      Что нам зовутся грозно «кит»,

      Где в темной глубине таится

      Скопление таинство других,

      Из древних, старше наших лет,

      Младых и глупых, как ребёнок,

      Что старца на закате лет

      Научит жизни, а быть может

      Напишет ему правил свод,

      Как в библии молитвослов,

      Но в тех краях, где дол морской

      Он не хозяин, а другой,

      Кто с рыбами в век не дичится,

      Кому они – младшие братья

      И океана силы дремлют,

      Но потому