Голубоглазый дервиш. Под псевдонимом «Памири». Виталий Артемьев
Читать онлайн книгу.
тепло попрощались. У меня было ощущение, что мы знакомы давным-давно. Будто он мой школьный учитель, хотя такого учителя, с которым я бы мог его сравнить, у меня в школе не было.
О нашей с ним встрече я никому не рассказывал, что-то меня от этого удерживало. Да и пишу об этом впервые.
С той поры минуло почти семь лет, и наши дороги вновь самым чудесным образом пересеклись. После той памятной встречи, я еще год провел в Афганистане, потом вернулся в Москву, закончил институт и по распределению был направлен в Ташкент. И вот в один из самых жарких дней лета, когда наступает губительная для всего живого «челя» – сорокодневица, когда температура в тени не опускается ниже пятидесяти градусов, а листва деревьев и трава жухнут и высыхают под палящими лучами солнца, я вновь услышал знакомый оклик:
– Ассалам Алейкум, торджомон саеб!
И вновь я бы его не узнал. Он был без бороды, с небольшими щегольскими усиками, что делали его больше похожим на итальянца, было в нем что-то от Марчелло Мастроянни. В безупречном костюме, бросая вызов жаре, он стоял на автобусной остановке с тонким черным дипломатом в руке, приветливо улыбался и протягивал руку для приветствия.
– Ва Аллейкум Ассалам! Как вас занесло в Ташкент? – не скрывая удивления, спросил я.
– Я же говорил, что нам еще суждено встретиться.
Мы зашли в спасительную тень кафе на площади и заказали мятного охлажденного чая. И вновь у меня возникло ощущение, что я встретил своего старого учителя, и что расстались мы только вчера, и нет у меня за плечами ни пройденных лет, ни опыта, ни знаний.
Улыбаясь, он между тем не сводил с меня испытующих глаз. В его присутствии мне вдруг сделалось легко, я с удовольствием вытянул ноги и понял, что торопиться мне некуда и что важнее этой встречи и этого человека на сегодняшний день у меня ничего нет.
– Я не ошибся в тебе, ты возмужал, повзрослел и, я думаю, что тебе интересно продолжить наш разговор.
Не скрываю, я довольно частенько вспоминал нашу с ним встречу, перебирал про себя слова, что услышал от него. Внутренний запрет рассказать кому-то о той нашей беседе и об этом человеке создавал нервное напряжение в голове и вновь возвращал мои мысли к нашему разговору в маленькой чайхане в Файзабаде. Я взял себе за привычку щелкать пальцами при любом случае, от чего иногда становился причиной добродушных насмешек однокурсников. С постановкой задачи мне тоже казалось, что у меня все неплохо получалось, и, оглядываясь назад, я видел, что мне не о чем особенно сожалеть. Все эти мысли вихрем пронеслись в моей голове после его вопроса.
Он начал говорить, будто мы расстались только час назад.
– Я должен тебе раскрыть структуру сознания, чтобы в каждый момент времени ты мог осознать, где ты находишься.
– Вы имеете в виду осознание конкретного места? Типа этого кафе?
– Нет. Весь объективный мир – лишь проекция инструментов