Здесь Пушкин погребен; он с музой молодою,

      С любовью, леностью провел веселый век,

      Не делал доброго, однако ж был душою,

      Ей-богу, добрый человек.

      На холмах Грузии лежит ночная мгла;

      Шумит Арагва предо мною.

      Мне грустно и легко; печаль моя светла;

      Печаль моя полна тобою,

      Тобой, одной тобой… Унынья моего

      Ничто не мучит, не тревожит,

      И сердце вновь горит и любит – оттого,

      Что не любить оно не может.

      Горит восток зарею новой.

      Уж на равнине, по холмам

      Грохочут пушки. Дым багровый

      Кругами всходит к небесам

      Навстречу утренним лучам.

      Полки ряды свои сомкнули.

      В кустах рассыпались стрелки.

      Катятся ядра, свищут пули;

      Нависли хладные штыки.

      Сыны любимые победы,

      Сквозь огнь окопов рвутся шведы;

      Волнуясь, конница летит;

      Пехота движется за нею

      И тяжкой твердостью своею

      Ее стремление крепит.

      И битвы поле роковое

      Гремит, пылает здесь и там;

      Но явно счастье боевое

      Служить уж начинает нам.

      Пальбой отбитые дружины,

      Мешаясь, падают во прах.

      Уходит Розен сквозь теснины;

      Сдается пылкий Шлипенбах.

      Тесним мы шведов рать за ратью;

      Темнеет слава их знамен,

      И бога браней благодатью

      Наш каждый шаг запечатлен.

      Тогда-то свыше вдохновенный

      Раздался звучный глас Петра:

      «За дело, с богом!» Из шатра,

      Толпой любимцев окруженный,

      Выходит Петр. Его глаза

      Сияют. Лик его ужасен.

      Движенья быстры. Он прекрасен,

      Он весь, как божия гроза.

      Идет. Ему коня подводят.

      Ретив и смирен верный конь.

      Почуя роковой огонь,

      Дрожит. Глазами косо водит

      И мчится в прахе боевом,

      Гордясь могущим седоком.

      Уж близок полдень. Жар пылает.

      Как пахарь, битва отдыхает.

      Кой-где гарцуют казаки.

      Равняясь, строятся полки.

      Молчит музыка боевая.

      На холмах пушки, присмирев,

      Прервали свой голодный рев.

      И се – равнину оглашая,

      Далече грянуло ура:

      Полки увидели Петра.

      И он промчался пред полками,

      Могущ и радостен, как бой.

      Он поле пожирал очами.

      За ним вослед неслись толпой

      Сии птенцы гнезда Петрова –

      В пременах жребия земного,

      В трудах державства и войны

      Его товарищи, сыны:

      И Шереметев благородный,

      И Брюс, и Боур, и Репнин,

      И, счастья баловень безродный,

      Полудержавный властелин.

      И перед синими рядами

      Своих воинственных дружин,

      Несомый верными слугами,

      В качалке,