Слепец в Газе. Олдос Хаксли
Читать онлайн книгу.
мышечных подергиваний. Он был весь снедаем нетерпением, словно огнем, прожигавшим его до костей.
– Абсолютно верно, – говорил он. – Абсолютно правильно. – Он еще раз кивнул. Повисла долгая пауза.
«Завтра, – думал Энтони, – будет алгебра у старого Джимбага. – Ожидание не из приятных – он не был силен в математике даже в лучшие дни, когда мистер Джеймсон шутил, он все равно оставался для Энтони грозным учителем. – Если Джимбаг опять насадит меня на крючок, как в прошлый раз…»
Вспоминая эту сцену, Энтони нахмурился, кровь бросилась ему в лицо. В тот день Джимбаг саркастически издевался над ним и держал его за волосы. Энтони разревелся, да и кто на его месте не заревел бы? На уравнение, которое он пытался решить, капнула слеза, оставив на бумаге огромную круглую кляксу. Сволочь Стейтс потом дразнил его за это. К счастью, Фокс пришел ему на помощь. Над Фоксом смеялись, потому что он заикался, но по натуре он был человеком на редкость порядочным.
В Ватерлоо Энтони с отцом сели в двухколесный экипаж. Дядя Джеймс предпочел пройтись пешком.
– Я дохожу до клуба за одиннадцать минут, – объявил он. Его рука потянулась к карману жилета, он вытащил часы, затем повернулся и, не говоря ни слова, зашагал широким шагом к вершине холма.
– Юстон! – крикнул Джеймс Бивис кебмену.
Осторожно ступая по гладкому скату, лошадь двигалась вперед, экипаж покачивался, словно корабль. Едва слышно Энтони мурлыкал какую-то песенку. Поездка в экипаже всегда приводила его в состояние неописуемого восторга. Перед самым склоном кучер хлестнул лошадь, и та перешла на рысь. Проносясь мимо, они улавливали запахи пива, жареной рыбы, затем проехали «Гудбай, Долли Грей» на углу и на полном ходу поскакали по Ватерлоо-роуд. За окнами экипажа ревело и скрежетало уличное движение. Если бы не отец, Энтони запел бы вслух.
Над крышами домов висело яркое, подернутое дымным маревом послеполуденное небо, и внезапно взору его предстала ослепительная река с черными баржами и буксиром, а над горизонтом вдруг поднялся в небо, словно гигантский воздушный шар, громадный купол собора Святого Павла, а вот и Стрелковая башня.
На мосту какой-то прохожий бросал хлеб чайкам. Бледные, почти невидимые, они со свистом рассекали воздух, кружились, размахивая серыми крыльями, и, замедляя лет, внезапно взмывали к свету, струящемуся сверху, как белоснежные сполохи на чернеющем небе, затем снова спешили во тьму, словно испугавшись яркого солнца.
Увидев их, Энтони перестал мурлыкать. Конькобежец, прорезающий корку льда, устремится к тебе точно так же, скользя на острых полозьях. И вдруг, словно лишенный покоя, он как будто постиг таинственную значимость этих легковесных птиц.
– Мальчик мой, – начал мистер Бивис, нарушив долгое молчание. Он сжал плечо Энтони. – Мальчик дорогой!
С замершим сердцем Энтони ждал, что он скажет дальше.
– Теперь мы должны держаться друг друга, – сказал мистер Бивис.
Мальчик невнятно выразил свое согласие.
– Не