Прогулка в выходной день по центру города доставляла им удовольствие. Людей мало, ещё и потому, что лето время отпусков. Иди в любую сторону, всюду пусто.

      Рыжий потянул её влево, по улице, которая носила имя полководца Суворова, бывшей Малой Садовой.

      Чётная сторона заставлена автомобилями, улица одностороннего движения.

      Высотных домов, почти нет. Двух и трех этажные, старой постройки дома, из подъездов которых пахло густым запахом въевшейся еды и кошками. Деревянные, резные двери с вензелями, лестницы со скрипучими ступенями. Арки, ведущие в маленькие внутренние дворики, с ещё сохранившимися сарайчиками для угля. Быт века прошлого плавно перекочевал в новый, ХХ1век. Эти дома не были признаны, культурным наследием и постепенно покидали улицу, торжественно и печально.

      Рената привыкла к ним и её не смущали эти, «старые развалины», как их называли гости города. В этих развалинах живут придания глубины далёкой, дух контрабандистов и фарцовщиков, крутых воров и карманников, эсеров и анархистов, так думала она в юности, проходя мимо.

      Буквально через пол квартала, она увидела прямо на тротуаре припарковались два автомобиля, с надписями «следственный комитет» и «полиция».

      Молодой и бойкий сержант объяснял двум дамам преклонного возраста, чтобы проходили мимо.

      – Расходитесь, не мешайте работать полиции, – громко твердил он.

      Рената остановилась, поздоровалась с женщинами и спросила:

      – Что там случилось?

      – Убили кого-то, – ответила одна.

      – Кого, кого, мужика с первого этажа, – ответила ей другая.

      Через узкую арку между домами, на улицу вышел мужчина с метлой в руках. Он был в очках, маленького роста и совсем, не похож на дворника. По возрасту, он подходил дамам.

      – Макар, что там у вас случилось?

      Похоже, все они были знакомы и дамы бросились к дворнику.

      – Стукова убили, – важно ответил тот.

      – Ужас, какой. Ты полицию вызвал?

      – Нет, сосед сверху. Он мне говорит, Макар в подъезде воняет, похоже на труп, вызывай полицию. А мне то что, сам вызывай.

      – А как убили?

      Рената обернулась на прозвучавший за спиной голос.

      Незаметно, к их любопытной компании присоединился молодой человек в чёрной кепке и тёмных очках.

      – Задушили.

      – Кошмар и за что его интересно, на богатея он не похож, – ужаснулась одна из дамочек.

      – Так свои и убили.

      – Какие свои? Снова заговорила другая.

      – Он же сиделец, зэк.

      – Почему вы так решили, – спросила Рената.

      – А так весь в наколках и руки и грудь, – показывая рукой на себе, ответил Макар.

      – Я ни разу не видела у него никаких наколок, что-то ты путаешь, – хитрым голосом, сказала дама и поправила свою белую шляпку.

      – Так ты его, что, голым видела? – Хихикнул Макар, – Я сам случайно увидел. Сосед с верху ремонт делал, полы менял. Меня позвал, чтобы я мусор на улицу вынес. Я доску поднял, а перекрытия сгнили, дом то старый, доска и упала к нему. Он выскочил глянуть, что случилось, а был в одних трусах. Вот я и увидел.

      Раздался гул подъехавшего автомобиля. Из машины вышел Валерий Иванович. Он подошёл к сержанту и стал с ним о чём-то говорить.

      Рената потянула пса, подошла к однокурснику и спросила:

      – И тебя, чуть свет в выходной день подняли. Значит, что-то серьёзное?

      Он оглянулся на её голос и широко улыбнувшись, сказал:

      – А тебя, прямо так и тянет туда, где трупами воняет.

      – Меня пёс потянул, а я в отпуске. Может наша помощь понадобиться.

      Намекнула она, глянув на Рыжего.

      – Он посмотрел на хитрую улыбку своей подруги и сказал:

      – Ну, если не боишься, пошли. Хотя, лучше закрыть нос.

      Он достал из кармана платочек и приложил к лицу.

      Даже не смотря на то, что двери и окна в квартире убитого были на распашку, запах держался стойкий.

      Рената поступила, как Валерка и тоже прикрыла нос платком.

      Убитый сидел на стуле, руки и ноги его были связаны, а на голове целлофановый пакет.

      В комнате работали трое. Эксперта Сашу она знала по прошлым делам. Он был в маске, но глаза его приветливо