Библейские чтения: Новый Завет. Георгий Чистяков
Читать онлайн книгу.
Ольги Леонардовны. Я не могу читать эти письма. Я считаю, что непорядочно их издавать. Но их издали. Не все оказываются такими мудрыми, как оказалась Софья Андреевна Толстая-Миллер, которая уничтожила заблаговременно все личные документы из своего с Алексеем Константиновичем Толстым архива.
А оды Горация, хотя они обращены к конкретному человеку, но написаны-то для издания в сборнике! Так же как стихи Пушкина к Чаадаеву: это ода, которая обращена не только к Чаадаеву, но и к каждому читателю. И каждый читатель, который берет в руки это стихотворение, хочет он того или не хочет, оказывается адресатом этого стихотворного послания. И любая ода Горация, оказывается, адресована на самом деле не Постуму, не Помпею, не Лицинию, а каждому из читателей. И хотя каждое апостольское письмо имеет соответствующее надписание: или к Римлянам, или к Коринфянам, или к Ефесянам, к Филиппийцам, к Колоссянам, к Фессалоникийцам, – конкретными адресатами этого послания оказываемся мы с вами. То есть, форма послания избирается апостолом не случайно, а потому, что эта форма подразумевает адресата.
Трактат – рассуждение, он написан как бы вообще. Его можно читать, а можно не читать. Это, скорее, мысли вслух и, может быть, даже мысли, обращенные к самому себе. А письмо, даже фиктивное письмо, всегда имеет конкретного адресата. Но только если у того письма, которое мы обнаруживаем в почтовом ящике, конкретный адресат – тот, чье имя написано на конверте; если у конкретного письма великого человека, пусть даже изданного в собрании сочинений, но конкретного письма, тоже есть конкретный адресат и больше никому не положено всё-таки такое письмо читать, то у фиктивного письма таким адресатом становится каждый его читатель. Иными словами, эта форма сразу превращает апостольское послание в слово, обращенное к тому, кто берет в руки книгу, в которой оно напечатано. Оно имеет совершенно особый характер: каждое апостольское послание – это обращенность к читателю. Потому, наверное, это всё-таки, действительно, оптимальная форма для апостола и никакой другой формой апостол именно по этой причине не пользуется.
Теперь нам осталось понять, как же это слово человеческое – слово апостола, человека, который открыто признавал, что он не уверен в себе, что у него далеко не всегда получается сказать то, чту он хочет, слово человека, который в силу своего смирения (не какого-то гипертрофированного или показного, а абсолютно нормального, христианского, здорового смирения) знал, что он грешник, – как своим словом он мог изрекать какие-то безошибочные глаголы? Почему же его текст мы называем Словом Божиим, включаем в Слово Божие? Давайте попытаемся это понять, отталкиваясь от более конкретного материала, а именно – от самого раннего Первого послания к Фессалоникийцам, которое написано в 51 году, – оно достаточно точно датируется.
Попытаемся прочитать его с точки зрения того, какое слово там чаще всего повторяется (я считаю, что это очень хороший метод, который богословие берет взаймы у психологии). Мы будем анализировать