Пепел и пыль. Ярослав Гжендович
Читать онлайн книгу.
успокоил его, залив пылающую часть мозга химическим, полным пустоты фальшивым облегчением. Он ответил на вопросы.
Его увезли на скорой, где он сидел на сложенных носилках, глядя на размытые огни города. Желтые и красные блики на залитых дождем стеклах.
Тем временем стянутые со всего района патрули искали высокого худого мужчину в черном плаще и обшаривали мусорные урны в поисках белой птичьей докторской маски.
Павел провел в психиатрической клинике три дня. Посттравматический шок. После уколов он перешел на таблетки, после чего уже был в состоянии есть, спать и отвечать на вопросы следователей.
Следствие прошло в экспресс-темпе. Чумного Доктора, как его назвали в рапорте, не нашли, зато нашли только что выпущенного из закрытого центра тюремной психиатрии Стефана Дурчака – невысокого, лысеющего, в толстых бифокальных очках. До прошлой недели он тринадцать лет пребывал в закрытой лечебнице, имея на своем счету два убийства несовершеннолетних и три поджога. Когда его выпускали, он представлял собой клинический случай успешной терапии.
Дурчака схватили той же ночью. Он ездил на ночном автобусе от кольца до кольца, измазанный кровью Магды, и орал рифмованную оду какой-то своей королеве. При нем имелся нож – кривой садовый ножик с деревянной рукояткой. Отпечатки его пальцев совпадали с теми, что остались на стенах дома Магды и Павла.
Никто не задумывался над тем, как Дурчак вышел из запертой изнутри квартиры. Никого не заинтересовало, что на самом деле видел мой племянник. Дело закрыто. Успех.
Но когда Павел вышел из клиники, он, естественно, был не в состоянии вернуться на бойню, в которую превратился его дом, и отправился ночевать в гостиницу.
А в ночь перед тем, как я встретил его на вокзале, он открыл глаза после внезапного кошмара и увидел черную, будто жирная сажа, фигуру, стоящую над его кроватью. Увидел лицо в маске врача времен эпидемии чумы, запомнил узловатую желтую руку, на которой два ненормально длинных, сросшихся пальца напоминали искривленное острие. Скекс держал в этой руке мясистый пульсирующий плод – человеческое сердце, увенчанное пучком разорванных сосудов, которое он медленно надрезал острием другой руки, словно чистя апельсин. Кровь – черная в ртутном блеске неоновых реклам за гостиничным окном – текла густой горячей струей прямо на грудь моего племянника.
А потом были пустые улицы, вокзал, мой автомобиль и моя гостиная.
И Павел, который размеренно покачивался в кресле и монотонно стонал: «Я свихнулся, свихнулся… боже, я наконец свихнулся!»
У меня дома есть кое-какие успокоительные средства – в конце концов, я чокнутый. Похлопав парня по спине, я мягко прочитал ему лекцию на тему галлюцинаций, кошмаров и посттравматического шока. Лекция звучала вполне достоверно – он знал, что я бывший шизофреник и мне наверняка известно, насколько реальными могут быть галлюцинации.
Проглотив таблетку секонала и выпив стакан минералки, он уже через двадцать минут спал