Илюша Муромец – былинный русский богатырь,

      Заехал собутыльников проведать на пустырь.

      И не пустой: за пазухой – литруха вискаря,

      В кармане сала шмат и три заветных стопаря.

      Вдруг видит, бледный как покойник

      Лежит в канаве кореш – Соловей Разбойник!

      Ободранный, зубов почти что нет:

      Соловушка, кто надругался над тобою? Дай ответ!

      Илюшенька, спасибо за заботу, с Богом поезжай!

      Я просто оступился невзначай…

      Отъехал метров сто – ещё ужаснее картина:

      Мычит в пыли и кровью харкает какая-то скотина.

      Подъехал, спешился, от возмущенья задрожал:

      То Змей Горыныч искалеченный лежал!

      Крыло поломано, завязан хвост узлом через хребет!

      Илья от ярости даёт святого мщения обет!

      Ах, Змеюшка! Да кто же над тобой так поглумился? —

      Езжай, Илюшенька, я просто ненароком оступился…

      Под вечер Соловей к Горынычу приковылял,

      Беззубым ртом прошепелявил-прошептал:

      Илюша Муромец по трезвости мужик приятный —

      И вежливый, и скромный, и опрятный…

      А стоит только выпить виски:

      Свистишь не так, летаешь низко…

      Раз едет Муромец пустыней, а кругом пески,

      Нет больше ничего… Помрёшь с тоски.

      Жара. День едет, два, неделю…

      От жажды силы иссякают в богатырском теле.

      Вдруг – озеро с прозрачной, ледяной водицей,

      А там, у берега Горыныч плещется-резвится.

      Выхватывает Муромец булатный кладенец,

      Подскакивает к Змею: Вот подлец!

      На, получай! И голову Горынычу срубил!

      Тот как ошпаренный в сторонку отскочил,

      Глаза от изумления лезут из орбит у гада:

      Ты что?! Чего тебе, Илюша, надо?!

      Пить я хочу, измучился вконец, урод! —

      Так кто ж тебе, Илюша, не даёт?!

      Однажды Соловей Разбойник – мерзкая скотина,

      Решил сразиться с Муромцем – российским исполином.

      Два пальца в рот – протяжно засвистел;

      Илюша Муромец напрягся и присел…

      Разбойник тужится, застыло в напряжении тело,

      Всю пятерню засунул в рот – вот тут ему и поплохело!

      Раз Муромец с Горынычем случайно повстречался,

      Поочерёдно с головами друга обнялся́, расцеловался:

      Эх, Змей, завидую – с твоими головами, чем в гостях тусить,

      Всегда без посторонних можно дома на троих сообразить.

      Илюша, так-то так, но пьянка постоянная вредна:

      Хоть головы и три, а печень-то – одна…

      Подъехал Муромец к пещере Змея и кричит:

      Эй, выходи, скотина, биться