Сказал Вован раз другу вечером за рюмкой чая:

      Всех знаменитостей я, к слову, лично знаю.

      Не верит тот: Что, может быть, и Тома Круза? —

      А то! Его я помню ещё карапузом.

      Да гонишь ты! Вован обиделся: Друзьям не врут!

      Летят, короче, первым рейсом в Голливуд.

      У дома Круза отпустили тачку-лимузин,

      Том открывает лично двери: Вова, блин!

      Да заходи скорее, не томи, Вован!

      Где ж пропадал ты столько лет, дружбан?!

      Через неделю снова вмазали прилично:

      Вован, знаком ты с Римским Папой лично?

      Конечно! – Ладно, гонишь ты, не верю! —

      Так месса у него в субботу в Риме, там проверим.

      У Ватикана в толчее стоят, полиция на ко́нях.

      Вован: Пойду к нему, и мы появимся на том балконе.

      И впрямь Вован под ручку с Папой на балконе появился,

      Тут друг сознание потерял – без чувств свалился.

      Вован бегом спустился вниз, приятеля нашёл,

      Его в сознание кое-как с трудом привёл.

      Что приключилось-то, чего скопытился, братан? —

      Сказать по правде, охренел я от тебя, Ваван!

      В толпе к дворцу я пробираюсь тихой сапой.

      Глазам не верю: ты стоишь под ручку с Папой!

      Тут гул прошёл – мне от него и сделалось погано:

      А кто там на балконе под руку с Вованом?

      Москва. Зима. Мальчишка увлечённо во дворе в снежки играет,

      Вдруг звон стекла – нечаянно малец снежком в окошко попадает!

      Суровый дворник выскочил во двор, скабрезно матернулся

      И в подворотню следом за мальцом метнулся.

      Зачем мне это всё? – мальчишка на бегу как взрослый рассуждает:

      Зачем мне этот имидж шалуна? Чего мне не хватает?

      Я все уроки сделал, отчего я на диване с книжкой не балдею

      И не читаю моего кумира – классика Хэмингуэя?

      Гавана. Эрнст Хэмингуэй в отеле Mundos повесть завершает,

      Хандрит и про себя уныло рассуждает:

      Зачем мне это всё: бананы, сахарный тростник, жара?

      Ну почему я не в Париже с лучшим другом Полем Моруа?

      Сидел бы в обществе прелестных куртизанок, виски попивал

      И с Полем о превратностях разгульной жизни рассуждал…

      Париж. Поль Моруа то у прелестной дамы гладит сиськи,

      То попивает из хрустального бокала марочные виски

      И думает: Зачем мне это всё? Как надоел Париж!

      Ну а куда от этих куртизанок в этом городе сбежишь?

      И почему я не в Москве? Ведь там живёт Андрей Платонов,

      Большой философ, толкователь жизненных законов.

      Я