Сила семейных уз. Почти достоверная история нескольких поколений одной семьи. Аркадий Клинов
Читать онлайн книгу.
у которой также родился ребенок, но несколькими днями раньше.
В тот знаменательный для меня день эта женщина – я так и не смог узнать ее имени – подошла к маме и сквозь слезы сказала, что ее сын только что умер, и тут же, перейдя на шепот, посоветовала: «Если хочешь спасти своего ребенка – беги отсюда. Детей травят специально, я об этом случайно узнала». Конечно, второй раз маму не надо было уговаривать – ночью, прокравшись в коридор со мной, завернутым в полотенце, она выскочила на улицу, успешно обойдя нескольких нянечек и охранника. Там, за оградой, ее ждал отец, и они «эвакуировали» меня из этой больницы.
Меня «откачали» всякими снадобьями и антибиотиками, которые маме удалось раздобыть как фармацевту, и единственным для меня последствием этого эпизода моей жизни остались тяжелейшие головные боли, которым никто тогда, да и много позже, не мог найти объяснения, и которые прекратились странным образом относительно недавно – благодаря лечению, не имевшему к головной боли прямого отношения.
Итак, меня вернули к жизни и постепенно в прямом смысле слова поставили на ноги. Жили мы тогда в большом многоквартирном доме на улице Белинского, на пятом этаже. В квартире нашей, как и во многих других, был балкон, и вот этот злополучный балкон и оказался последней каплей, заставившей моих родителей принять решение покинуть Одессу, чтобы впоследствии уехать за границу.
А случилось следующее. В тот роковой день дверь на балкон была приоткрыта, и мой старший брат Виктор, довольно рано научившийся передвигаться самостоятельно (в то время ему исполнилось уже 3 года), вышел потихоньку на балкон. Он преспокойно вскарабкался на стул, стоявший недалеко от чугунных решеток высотой больше метра, и, дотянувшись ручонками до верхнего края решетки, перевалился через нее…
Оказавшись за балконом, он пролетел всего один метр и каким-то чудом зацепился капюшоном своей домашней курточки за торчащий из дна балкона толстый крючок.
Мама, само собой разумеется, была на кухне. Однако, будучи хорошей еврейской мамой, время от времени проверяла, чем заняты ее дети. И когда она поняла, что старшего сына что-то давненько нигде не видно и не слышно, пошла взглянуть, где же ее первенец. Я, как всегда, что-то пытался смастерить или разобрать и смирненько сидел на полу в гостиной, совершенно не задумываясь о том, какие события разворачиваются вокруг меня.
Когда мама увидела, что дверь на балкон приоткрыта больше, чем обычно, она, побледнев от охватившего внезапно нехорошего предчувствия, вышла на балкон. Осмотревшись, скорее для очистки совести, она заглянула и за перила. И когда она увидела своего любимого сынишку, висящего за балконом и беспомощно размахивающего ручонками, однако мужественно не плачущего, ее ноги подкосились – и дикий крик, наверное, поднял на ноги всю округу.
Спустя мгновение она уже лежала на полу, схватив Витю обеими руками, просунутыми сквозь решетку балкона. Мама потом рассказывала, что не помнит,