Французский язык в России. Социальная, политическая, культурная и литературная история. Владислав Ржеуцкий
Читать онлайн книгу.было ни уроков французского, ни уроков немецкого, поскольку считалось, что к этому возрасту кадеты должны были овладеть этими языками. Единственным упражнением в языке на этом уровне был перевод с французского и немецкого на русский, только один час в неделю. Однако ученики должны были продолжать учить русский (3 часа на изучение грамматики). Двадцать минут в неделю отводилось на изучение церковнославянского языка[374]. По случаю праздников и торжественных дней в конце 1780-х и начале 1790-х годов кадеты произносили речи перед всеми своими товарищами, как правило, по-французски[375]. В целом в учебных заведениях стало общим местом произнесение речей на французском языке по торжественным поводам[376], что символически подчеркивало место, отведенное французскому языку в российском образовании как до, так и после войны с Наполеоном. Тем не менее, хотя немецкий стал уступать первенство французскому, правилом оставалось владение тремя языками – русским, французским и немецким, а не русским и французским, как нередко считают, говоря об этом периоде.
Конечно, были исключения. В Морском кадетском корпусе кадеты редко учили более одного иностранного языка. Так, в 1771–1772 годах только 17 из 45 русских учеников учили французский, 14 – немецкий и 10 – английский. В 1778 году картина была примерно та же: 22 из 47 учеников учили французский, 22 – немецкий и только 8 – английский. Да и уровень владения изучаемыми языками был в этом учебном заведении невысок, во всяком случае в упомянутые годы[377]. Тем не менее и здесь в царствование Екатерины II французскому уделялось большее значение, чем немецкому, если судить по предложению директора Корпуса, Ивана Голенищева-Кутузова, организовать в Морском корпусе театр в феврале 1774 года. По его мнению, театр был призван стать способом
<…> к приобретению свободного обхождения, непринужденных поступков, незастенчивости в разговорах и красоты в самых телодвижениях и действиях, кои для благородных отроков не токмо пристойны, но и необходимо нужны <…>[378].
Директор упомянул только два языка, на которых кадеты должны были ставить пьесы, – русский и французский. Спектакли нужно было «представлять не на одном только русском языке, а как более употребительном, и лучшие театральные сочинения имеющем и на французском», – писал Голенищев-Кутузов[379]. Эксперимент, очевидно, дал хорошие результаты, и в 1777 году директор потребовал, чтобы все кадеты принимали участие в постановках, «кроме неспособных, ленивых, худаго поведения и неопрятных». Кажется, в это время спектакли ставились не только на русском и французском, но и на других языках, которые изучали кадеты, поскольку театр рассматривался как способ укрепиться «в знании иностранных языков и в способности на оных разговаривать»[380].
В Институте благородных девиц, согласно уставу, ученицы должны были изучать иностранные языки по такому расписанию[381]:
Может
374
375
Этот вывод сделан на основе анализа документов в ОР РНБ, ф. 1057 (Кадетский корпус). В первые годы существования Корпуса, в 1730-е годы, речи произносили на трех языках: немецком, французском и латыни.
376
377
РГА ВМФ. Ф. 432. Оп. 1. В. 23 (1770–1771). Л. 154–158; Д. 5 (1762–1783). Л. 1–26. Список не содержит имена всех кадет, учившихся в Морском кадетском корпусе.
378
Там же. Ф. 432. Оп. 1. Д. 103. Л. 42.
379
Там же. Л. 42–42 об.
380
РГА ВМФ. Ф. 432. Оп. 1. Д. 103. Л. 44–44 об.
381