Я вновь стала вынимать вещи. И на этот раз из всего оставалось лишь то, что соответствовало трём критериям:

      1 – мне это очень нравится,

      2 – красивый цельный вид,

      3 – точно буду использовать.

      Теперь из шкафчика ушло больше половины его содержимого.

      Освободившееся пространство комфортно заняли те предметы, которые получили резолюцию «оставить».

      Я отошла на пару шагов, чтоб посмотреть со стороны.

      Какая красота. Сколько простора. Всё так аккуратно. Каждый предмет мог теперь являть свою красоту, а не быть заставленным всем, чем можно и нельзя. А главное, как удобно. Не нужно помнить, что у меня есть. Открыла шкафчик, и всё сразу видно.

      «Здорово!» – я осталась довольна.

      Остальные шкафчики перебирались уже с большим энтузиазмом.

      Я пританцовывала под звучащих французов и подпевала им невпопад. Я не знала их языка. Я воспроизводила всего лишь звуки.

      Что-то из вещей выкидывалось, что-то складывалось в коробки.

      Пришлось взять блокнот, чтобы сразу по ходу записывать то, что необходимо прикупить взамен старому, но нужному.

      С каждым шкафчиком, с каждой полочкой во мне пробуждались легкость и радость.

      Чувство свободы наполняло всё вокруг. Кухня будто освободилась от груза, который так долго несла, и начинала дышать простором и светом. А я вместе с ней.

      Во всей этой уборке я даже успела пообедать. Проверила рабочее состояние пароварки, которая после приготовления рыбы получила резолюцию «оставить» и переместилась на открытую полку из угла закрытого шкафчика.

      А вот кухонному комбайну так не повезло. Я пользовалась им в первый и последний раз года два назад, когда мне его подарили. Укомплектованным он был отставлен к коробкам «пора прощаться».

      Последним из кухни ушла скатерть, и в блокноте появилась надпись «бамбуковые салфетки».

      Ваза ручной работы из тумбочки перебралась на стол для того, чтоб в ней стояли цветы.

      «Готово!»