У-мир-рай. Андрей Титов
Читать онлайн книгу.
что ль по Антохины-то глазоньки явился? С девкой нелады или так – лясы поточить?
– Уймись, ты! Сорок лет вот так с ним мучаюсь, – виновато пояснила мать.
– А что, уймись? Я у себя дома. Уймись?! – И опять к Серёге: – Я, может, с гостем дорогим выпить хочу. Ты к Антохе с подарком или как все, полтинником отделаешься?
– Сейчас нет, а, если надо, то потом, – промямлил Серёга.
– Вы не волнуйтесь, я сейчас его выпровожу, – хозяйка суетливо начала сбавлять газ в конфорке. Тройку пирогов в целлофан завернула и к мужу, направлять его к выходу. Именно что не толкать, а направлять, чтоб не оскорбительно было. Сцена, по-видимому, разыгрывалась не впервой, всё выходило споро и без особых криков. Только перед тем, как хлопнула дверь, из прихожей раздался крик напоминания:
– Ты, молодой, там подумай. Если захочешь Антоху по нормальному отблагодарить, то я всегда поллитре рад буду. Здесь во дворе сижу, у гаражей, – и с вызовом: – Приёму не мешаю!
Меж тем в комнатах зашумели, тоже дверью стукнули, от Антонина выходили. Мать в суете – пироги, муж, гости, – махнула рукой Серёге, чтоб шёл из кухни в большую комнату. Серёга пошёл. Пересёкся в проёме двери с женщиной, дочь у ней на руках: немаленькая, лет пять, больная, видимо. Глаза у женщины слезой застятся. Больше понять времени нет, мать Антонина берёт за плечо Серёгу и бережно направляет:
– В большую комнату, – говорит вкрадчиво. – Антон сам выйти не может: слепой, да и с ногами, тоже после аварии… Вы проходите, проходите…
Как-то всё по-бытовому, нелепо, впопыхах. Все мистические предощущения куда-то канули. Первое, что заметил в комнате: носки на батарее сушатся. Потом хозяин: толстый, в дурацкой турецкой тюбетейке, цветастой хламиде, очки маленькие, как у кота Базилио. Обывательское представление: именно так и должна выглядеть загадочная личность. Дежавю. И уже готовность к потоку мистической ереси вызрела. Но вдруг слепой направил на него небольшое зеркальце. Секундная пауза:
– Журналист, – голос ровный, тяжкий, безликий.
– Да, – от растерянности выдохнул Серёга.
– На работу к десяти, с работы в десять. С кем общаешься, тех ненавидишь. И вокруг все творят, и никто в творимое не верит, – голос, каким пустота должна оглашать свои приговоры смертным.
Серёга уже привык к уловкам разномастных провидцев, привык к полувопросительным интонациям в их речи: «Позвоночник не беспокоит?». Того и ждут, чтоб кивнул. Здесь ни намёка на вопрос – безучастная констатация истин. И никакой заинтересованности или заискивания. Какая заинтересованность может быть у пустоты? Слепой дохнул на зеркальце, протёр его и продолжил:
– Есть у вас там баба одна, молчит всё время. Она правильно чувствует.
Тут же Инна Леонидовна представилась, как рот у неё приоткрыт в недосказанной фразе. Наваждение какое-то. Смахнуть надо. Серёга на опережение решил сработать, сразу открыть все карты.
– Теперь я уверен, что