Тут прибежала маленькая девочка с диском в руках, радостно сообщая, что хочет посмотреть именно этот мультфильм сегодня.

      Резко, внезапно и неожиданно я перестал видеть фильм, увидев перед собой лицо Дарэмо. Я испугался, даже вздрогнул от этого неожиданного события, как сильно привык я быть наблюдателем того фильма, той истории из его детства…

      – Дарэмо, – спросил я, когда понял, что вокруг нас только тишина, – А что с твоим отцом сейчас?

      – Он умер через полтора года после того случая.

      – Прости… всё же грустная история…

      – Наверное, – он пожал плечами, после чего посмотрел на часы, – Мне пора. Через пару минут я должен буду тебя покинуть.

      С этими словами Дарэмо поднялся. Я проводил его до дверей, после чего закрыл их за парнем. Всё это было молча, мы не попрощались и не договорились о новой встречи. Он просто ушёл, оставляя после себя многоточие.

      Я вернулся в комнату, посмотрел на свой рисунок в тетради. Помниться, он просил нарисовать для него моё воспоминание, связанное со свободой. Передать в картине то, что так мастерски смог пересказать словами мне он.

      Я взял свой эскизник, уселся на кровать и стал перебирать воспоминания, но в голове всё так же крутилась его история. Тот хвойный лес, тот белый дом, рыжеволосая девочка и чувства Дарэмо, когда он обнаружил своего отца холодным.

      Глава 2 Свобода и мумия

      Прошла суббота, прошло воскресенье. Началась новая рабочая неделя. Я продолжал учиться, причём успеваемость моя была высокой. Я, как и тогда, больше не видел и не слышал о Дарэмо. Он вновь исчез, оставляя о себе яркое, детальное воспоминание. На моё удивление, каждый раз, когда я хотел вспомнить его самого или его рассказ, всё было чётко, как если бы я имел возможность вновь переживать тот момент своей жизни.

      Я помнил про его просьбу нарисовать для него. Я долго думал над сюжетом своего рисунка и через дня три всё же решился. Я вспомнил историю, когда мне было десять. Тогда мы с родителями поехали отдыхать к тёте. В тот день мы пошли гулять по окрестностям. Там было бескрайнее поле пшеницы. Я побежал в те высокие колосья, чуть не потерялся там, но именно тогда я чувствовал, что я свободен. У меня будто выросли за спиной крылья. Я мог бегать по этому полю, мог что-то выкрикивать.

      Я взял эскизник и карандаш, принимаясь за работу. Отметив горизонт выше середины листа, а его я держал горизонтально, я начал с облаков. Набросав лёгкими штрихами их формы, я перешёл к колосьям. Мягким карандашом я начал делать объём, а твёрдым и хорошо заточенным, я сделал их более детализированными, почти настоящими.

      После я наметил место для собственной фигуры и стал рисовать себя со спины. Сделав все наброски, я отложил эскизник. Прошло почти четыре часа, а по тому я сильно устал. Отложив его, я посмотрел за окно. На улице шёл мелкий дождь, но вот ветер был сильным и даже стал завывать.

      Вскоре с работы вернулись