Игра с нулевой суммой. Алия Есенгельдовна Агисова
Читать онлайн книгу.
и диалогов, и дискуссий почти не признает. Однако, чувство справедливости, нежели страх, в ней взыграло первым.
– Хотите поговорить о бизнесе? – язвительно произнес он с издевательской интонацией, щуря свои глаза и наклонив голову набок, подставив под висок согнутые фаланги пальцев правой руки. Глаза его были сосредоточенными, а взгляд метким и уверенным, отчего хотелось сбежать, не видеть этих глаз и больше никогда не попадать под их прицел, потому что смотрел он на нее так, словно держал на мушке.
Катя чувствовала, как ее сердце забилось быстрее, и она от волнения не могла подобрать слов и, не опуская головы, вперила свой взгляд в стол, будто бы ища те самые слова там. После небольшой паузы Игорь Владимирович нарушил молчание:
– У вашей Матвеевой, – он взял в руки резюме и тряс в воздухе листами, – маленький опыт именно как у управленца. Всего два года. И она уже куда-то бежит с хорошего места. А вы же видели, – тут она остановился, потом добавил, – наверное, видели… что у нас в заявке, – он снова остановился и поправил себя, – в профиле… стоит требование «от трёх лет». Читайте повнимательнее, – формальным, сухим, таким, какой обычно свойственен языку протокола, голосом произнес он, бросил листы на стол и отвернулся к компьютеру. Катя ощущала, что ее внутри начинало трясти: все органы как будто бы задвигались в теле и сжимались. Она силой мысли пыталась унять задрожавшие от его слов и его сурового взгляда колени и встать, чтобы побыстрее выйти из кабинета.
По истечении некоторого времени проживания в Петербурге Катя начала замечать, что агрессия в людях, живущих в этом городе, скрываясь под маской интеллигентности, переквалифицировалась в сарказмы, шуточки и, говоря по-молодежному, в троллинг. В тебя летят не тумаки и пощечины, а слова – резкие, колкие, которые иногда бывают побольнее кулаков и ладоней. Культура здесь не подавляет агрессию – она ее трансформирует в нечто другое.
Катя встала.
– Хорошо, – произнесла она, еще чувствуя дрожь в ногах, и двинулась к выходу.
«Черт бы ее побрал, эту кандидатку», – подумал Игорь Владимирович, когда за девушкой закрылась дверь. Он сжимал шариковую ручку. Сжимал так сильно, что мгновение и она бы переломилась. Наконец он выдохнул, бросив ручку на стол. Ему стало неприятно от самого себя: от того, что он не смог корректно выразиться сразу и до конца сдержать свои эмоции. Он заметил еле уловимое, но все же читаемое волнение в глазах девушки и ее желание скрыть это самое волнение. Но сам Игорь Владимирович находился между тем, что чувствует Катя и тем, что он сам пока не мог словами нащупать в своей душе. Противоречие это в данную минуту его тяготило, и он пытался сбежать от него. Он все спрашивал себя, почему ему так не понравилась кандидатка: что в ней не так? Ведь по всем формальным признакам она подходила, и он бы мог закрыть глаза и на небольшой руководящий опыт и на многие другие недочеты и тонкости, но Игорь Владимирович, опустив наконец-то все свои размышления и аргументы в пользу кандидатки,