Домик у моря. Из цикла «Рассказы в стиле Дзен». Михаил Карусаттва
Читать онлайн книгу.
и, наконец, кухарь-ухарь показался из ближайшего ущелья.
– Ни одной бутылки, чтобы разбить, как полагается, о борт, – сокрушался Чугунок.
Кокпитан мрачно крякнул в кулак:
– Да, это плохой знак спускать новое судно без бутылки!
– Где ж вы видели, чтоб об трибуну били бутылки!? – не сдержался господин Белуга. – Вот что подходит для трибуны! – И он извлёк из заплечного мешка графин со стаканом. – Хрустальные!
Грохнувшись о борт, они рассыпались радужно-звонко, как маленький нежный фейерверк.
– Превосходно! – воскликнул кокпитан. – Теперь нам ветер в руку и волна в попу – до самой до Панамки! Теперь это не просто трибуна, которых тысячи! Отныне это единственная в здешнем океане шхуна «Трибуна»!
Эле-Фантик дал отвальный гудок со свистом, и вся команда по бортам взмахнула веерами и опахалами. «Трибуна» медленно, с достоинством отвалила от берега. Грузная, тяжёлая, как танкер, разбивала волны тупым носом, будто утюжила океан.
– Прощай, старушка! – махал кокпитан половником разбитой шхуне «Параунидр». – Ты служила верой и правдой – на суше и на водах! И вся твоя жизнь…, – он запнулся и всхлипнул.
– Винегрет с капустой! – торжественно закончил Чугунок.
Вскоре у каждого возникло неодолимое желание произнести, хотя бы краткую, речь. Говорили по очереди, обращаясь в океанские дали, – к чайкам и дельфинам, к пеликанам и альбатросам, к солнцу, стоящему в зените, и к милостивым волнам. И глаза прояснялись, и забывали о рабстве у Быка, о дикой жизни в кратере вулкана. Вроде и не было такого. Просто вышли на морскую прогулку на шхуне «Трибуна», чего давно уж хотелось.
Все смотрели вперёд, на горизонт, за которым скрывалась покуда родная Панамка. И никто, за исключением кухаря-ухаря Чугунка, не оглядывался. А стоило бы!
Кухарь-ухарь-моторист
Позади над островом Быка всё выше и выше поднималось зарево. Чёрной лохматой тучей висел пепел. Вылетали, как метеориты, вулканические бомбы. По ущельям медленно и зловеще текла багровая лава, и слышно было, как оставленный всеми вулкан тяжело вздыхает и бормочет подземные заклинания.
И это понятно – как тут не пробудиться от тоски и одиночества? Взращивал горох, давал приют каким-то людям и силу урагану. Шла жизнь и вдруг – разом кончилась, оборвалась. Тут любой вздохнёт и плюнет в огорчении, как может. Стонал и плакал вулкан горючими слезами, надрывался. Да и плевался раскалёнными бомбами всё дальше – вот-вот накроет шхуну «Трибуна».
Так бы и случилось, если б не кухарь-ухарь Чугунок Горшкович по фамилии Чумичка. Он—то и поднял воздушную тревогу.
– Полный вперёд! – приказал кокпитан Гусиные Лапки. – Самый полный! Наиполнейший!
Команда из последних сил размахивала веерами и опахалами, но тяжёлая трибуна еле ползла. А вулканические бомбы обрушивались совсем рядом, осыпая твёрдыми, как бусины, брызгами.
– Спа-сай-ся, кто