Глава 2. Borderlands

      Зоя Валерьяновна открыла глазки. В голубом прозрачном небе плыла стая птиц. Над головой качались деревья, усыпанные узкими черными стручками. Эти стручки шевелились, изгибались и смотрели на Зою Валерьяновну в ответ.

      «Свихнулась, старая», – подумала Зоя Валерьяновна и снова закрыла глаза.

      В бок впилась ветка. По шее пополз жук. Щеку щекотала трава. Пахло землей. Зоя Валерьяновна вскочила, огляделась и схватилась за сердце, немножко перепутав его с желудком – здоровье у нее для своих лет было богатырское.

      Потом, ощутив, что руки чувствуют что-то не то, перевела взгляд ниже.

      – Ох ты ж батюшки… – просипела она в панике. Голос сел.

      И было от чего.

      Вместо уютного халата, пахнущего холодцом, на Зое Валерьяновне был обтягивающий черный кожаный костюм. На руках вместо тщательно обрезанных ногтей красовались черные длинные когти. Руки Зои Валерьяновны в испуге заметались по телу, по лицу. Лучше бы ей, конечно, было с этим повременить.

      – А-а-а! Что делается?! Что творится?! Масоны, инопланетяне, эсэсовцы! Ироды проклятые, чего со мной наде-ла-л-и-и…

      И сразу же, почти без перехода, вытянула тоненьким голоском:

      – Боженька, прости меня, грешну-ую-у-у!

      С этими словами она упала на колени, рыдая и раскачиваясь из стороны в сторону. Изогнутые черные рога, торчащие из седой макушки, матово поблескивали на солнце. Сзади, от лопаток расходились два черных куцых крылышка, которые дергались от всхлипываний Зои Валерьяновны.

      Час шел за часом. Зоя Валерьяновна вроде бы начинала успокаиваться, но взгляд ее то и дело останавливался то на острых, чуть загнутых когтях, то на краешке черного, немного облезлого крыла, то на кисточке хвоста. И тогда старушка снова принималась причитать, плакать и молиться. Ругаться она боялась – была уверена, что померла и попала в ад. Она ожидала полчищ всяческой нечисти, которая будет укоризненно вопрошать у нее, куда девались со склада завода упаковки с туалетной бумагой и дорогие ручки из тумбочки начальника. Вызнают, а потом потащат ее на сковородку.

      Но время шло. Где-то в отдалении спокойно скрипели деревья, шуршала листва. Никто не приходил, не косил демоническим глазом. Солнце начало закатываться за горизонт, когда Зоя Валерьяновна все-таки решила принять действительность.

      Она встала, пугливо отошла в сторонку от странных деревьев и очень несмело, почти с отвращением, взяла в руки свой хвост. Он был черным, теплым, немного шершавым и с кисточкой на конце.

      – Ох ты ж горюшкооо, ох ты ж господи-и-и… – шептала она, крестясь