В 18:00 Надежда подошла к Измайловскому парку, в котором актёры, ещё раз созвонившись друг с другом, договорились встретиться. Потом Малинин позвонил ещё раз и сказал, что скоро подойдёт. Однако Дмитрия не наблюдалось даже на горизонте.

      Надежда зашла в парк и села на лавочку. Рядом в клумбе росли пионы: белые и розовые. Лепестки цветущей сакуры от небольших порывов ветра падали на асфальт и газон.

      Спустя полчаса Малинин забежал в парк.

      – Ну и кто из нас опаздывает? – хитро спросила Снегирёва.

      – Ладно, – согласился Дмитрий. – Мы с тобой оба опаздываем, – он протянул ей букет белой сирени.

      – Спасибо, Дим.

      – Сейчас за мороженым пойдём? – спросил Малинин.

      – Да, наверное, – согласилась Снегирёва и достала из сумки телефон. – Но сначала пойдём фотографироваться на фоне цветущих деревьев. Пойдём к той сирени, – она указала на аллею с белой и светло-фиолетовой сиренью.

      – Надь, давай пойдём ещё и на колесо обозрения? С мороженым, – предложил Дмитрий. – И будем там фотографироваться.

      – Эстетика нравится? – улыбнулась Надежда.

      – Что нравится?

      – Ну… Эстетика – это понятия о прекрасном. Красота, короче. Сделаем фото и пойдём за мороженым.

      У Снегирёвой и Малинина получилось отличные фотографии на аллее с сиренью.

      Пока определялись, кто пойдёт за мороженым, а кто за билетами, солнце стало медленно опускаться, на горизонте появилась рыжая полоса заката.

      Сидя в кабинке колеса обозрения, Надежда любовалась розово-оранжевым небом с голубым оттенком, оранжевыми облаками и закатом.

      Солнце уже почти село за горизонт, лишь его лучи отражались в облаках и небо на горизонте казалось пурпурным.

      Малинин же всё это фотографировал.

      Лёгкий ветер слегка покачивал кабинку, было по-вечернему прохладно.

      Спустя 10 минут колесо обозрения сделало полный оборот.

      – Ну что, Надь, теперь куда? – весело спросил Дмитрий.

      – Я так понимаю, туда, где есть больше того, что ты любишь фотографировать, – с издёвкой сказала Надежда.

      – Надь, твои шутки – это всегда нечто шедевральное. А пойдём на лодке кататься?

      – Не на лодке, а на катамаране, – уточнила Снегирёва.

      – Надь, не усложняй.

      – Что я усложняю? Лодка и катамаран – это разные вещи.

      – Я понимаю.

      – Ну вот. А мы идём кататься на катамаране.

      – Ладно… Знаешь, это ведь красиво – кататься на лодке… ой, на катамаране, слушать шелест ветерка…

      – Так, Малинин! – улыбнулась Снегирёва. –