Надо идти дальше. Путевые заметки. Лариса Павловна Довгая
Читать онлайн книгу.
1904—1905 годов – из этой же серии. Смыть такой позор невозможно!
А что же на другом полюсе, как кричали, черносотенном? Это в адрес тех, у кого православие, самодержавие, народность.
Уже можно оглянуться назад. И осмотреться вокруг. Идет информационная война, хотим мы того или нет. С трупами, с ранами, с разбитыми душами.
Будучи гимназисткой, Маша Спиридонова вначале никак не отреагировала на появление у подруг заграничных брошюр, призывающих к террору. Но у нее умирает отец, материальное положение семьи пошатнулось. Можно было год доучиться и получить документ о праве работать учительницей, но перспектива работы ее не привлекла. Молодые девушки влюбляются, так есть. Разумно привлечь внимание молодого человека своими человеческими качествами, но эсер, красавец Владимир Вольский был женат. И… она выбрала путь ниспровержения устоев, в том числе семейных. Это модно, дешево и сердито. И громко.
Вопрос: откуда взялись «заграничные» брошюры? Почему так быстро героизировали убийцу? Во время революционного перелома вновь воспользовались «героиней», чтобы потом, как ненужную куклу, отбросить на задворки. И расстрелять за полнейшей ненадобностью. Кто-то готовил крах Российской Империи и воспользовался недоумками, клюнувшими на «революционный романтизм».
Гаврила Николаевич Луженовский
О патриотах, монархистах, каким был тяжелораненый Гаврила Николаевич Луженовский, и говорить вдруг стало неприлично. С нападением Японии на Россию Луженовский стал одним из организаторов сбора пожертвований в Тамбовской губернии на восстановление русского флота. По воспоминаниям деятеля монархического движения, активного члена Союза Русского Народа Николая Жеденова, когда в Тамбовскую губернию пришли первые вести о неудачах русского оружия, в среде местных адвокатов произошел следующий случай. Адвокат Вольский, происходивший из польских евреев, с нескрываемой радостью по случаю первых поражений флота заявил буквально следующее:
«– Наконец-то нас проучили. Давно бы пора. Так нам и надо. Ура, началось! Так погибнет и весь русский флот…
Луженовский при этих словах вскипел. Он вскочил с места и, выпрямившись во весь свой богатырский рост, громко крикнул на него:
– Как смеешь ты… при нас, русских, радоваться русскому горю, русскому поражению? Только низкий изменник или жид может радоваться унижению своего отечества!
Вид Луженовского был настолько внушителен и грозен, что адвокаты, разделявшие мнение Вольского, сразу притихли, а Вольский поспешил ретироваться.
– Уничтожат одни броненосцы, соберем денег на другие – кричал ему вслед Луженовский»…
После выстрелов на платформе Борисоглебского вокзала советник Тамбовского губернского правления Гаврила Николаевич Луженовский умирал долго и страшно. Он прожил еще двадцать шесть дней. Организм