От этого вопроса Настя на мгновение застыла на месте. Чего она, действительно, забыла в этой развалюхе на краю забытого Богом поселка? В Москве ее ждала красивая жизнь – роскошная картинка, внутри которой почему-то все не клеилось: кусочки пазла вертелись и распадались, не желая собираться воедино. Работа спорилась, но быть ломовой лошадью к тридцати пяти ей уже надоело, а отношения создать никак не получалось. У Насти даже была заранее выдумана уважительная причина для визита, но почему-то она вдруг честно призналась:

      – Мне психолог порекомендовала.

      – Эт врач что ли? Приболела ты, Настюш? – на лице усатого отразилась явная тревога. – Климат сказали сменить? Конечно, в Москве этой вашей не то, что тут: лес, река, воздух свежий – благодать. Если надо, поживи у меня, я тебе кровать уступлю, сам на диване посплю тут.

      – Спасибо, конечно, но я ненадолго, – сквозь сжатые губы процедила Настя.

      – Да ты не смотри, что тут грязно, приберемся с Аллой, баба ходит ко мне одна…

      – Рада слышать, что ваша… твоя личная жизнь идёт в гору. Впрочем, как всегда, – стоять на шпильках было утомительно, и, брезгливо наморщив нос, девушка аккуратно опустила обтянутую алыми брюками попу на обшарпанный стул.

      – А я это, – мужчина, опустив глаза вниз, водил по засаленной скатерти ладонью, будто пытаясь нащупать нужные слова. – Не знал, что мамка-то тебе сказала…

      – Да, давно уже, – Настя вдруг подняла глаза и принялась изучающе разглядывать жидкие русые волосы, щетку усов, жилистую шею в вороте клетчатой рубахи.

      – Я всё хотел тебе сам сказать, ну пока ты здесь жила еще, да думал, мамка осерчает, мы ж всегда с ней как кошка с собакой цапались.

      – Угу, – хмыкнула Настя, ее вдруг охватила тошнота: то ли от затхлого запаха грязного дома, то ли от неопрятного вида незнакомого мужчины, к которому она зачем-то ехала почти двое суток на перекладных.

      – Ну а потом я присел, а когда вышел, она уже с Петровичем жила. Я пришёл тогда на двор к вам, а ты к нему бежишь, мелкая, руки распахнула и кричишь: «Папа, папа», – мужчина на минуту отвернулся, будто разглядывая что-то на стене, а потом продолжил неожиданно хриплым голосом. – Ну и я не приходил больше.

      – Я не знала, что ты приезжал, – задумчиво проведя рукой по волосам, девушка машинально стянула с них резинку – вырвавшись из зализанного хвоста, волосы радостно разлетелись по плечам пушистыми волнами.

      – О, так ты на Настьку мою хоть стала похожа, – под жесткой щетиной усов растянулись улыбкой губы, удивительно преобразив всё лицо.

      – Я вообще с трёх лет-то изменилась сильно, – Настя уже снова заматывала непокорные волосы в пучок, жалея о своей минутной слабости.

      – Да нет же, – мужчина поднялся с места и, подойдя к шкафу, вынул из него альбом, – Тетка твоя, Светка, присылала мне фотографии – обычно