Лжедмитрий Второй, настоящий. Эдуард Успенский
Читать онлайн книгу.
весь доход от его земель уходил на воспитание и обучение мальчика.)
В Грязовце они дружили с несколькими домами. И главным образом со священником большого Никитского храма.
Это он сказал им, что что-то случилось у них в имении. А ему доложил об этом мальчик-прихожанин из дома городского воеводы.
В городе каждый следил за каждым.
Юноша и Симеон прыгнули в коляску, и Жук погнал в Пишалину.
– Слушай, – сказал Симеон, – я у села сойду. Если Афанасий умирает – это одно. Если за ним прислали стрельцов – это другое. Если его заберут, значит, заберут и меня. Если меня заберут, то убьют. Дай мне все деньги, что у тебя есть.
Дмитрий отдал ему кошелек с золотыми.
– Если все в порядке, – сказал Симеон, – растопи печь в моей комнате. Дрова возьми подымнее.
Все оказалось в порядке. Афанасий Нагой умер. В доме стоял плач. Пахло ладаном или миррой. Священник успокаивал женщин. Все уже были в черном.
Дмитрий бросился к Афанасию в комнату. Его не пустили. Там уже был становой пристав.
– Стой! Нельзя! – сказали ему.
– Мне проститься, – сказал юноша.
– Нельзя!
– Но это же мой отец!
Его уверенная манера, хорошая одежда и спокойная доброжелательность впечатляли. Вежливому, не барствующему юноше из аристократической семьи очень хотелось пойти навстречу.
Становой боролся с собой. Явно, что он имел иные указания. Явно, что он прибыл сюда не случайно и что его послали очень высокие люди. Очевидно, все бумаги Нагого будут опечатаны и отправлены в Москву. И по ним в Москве уже будут предприняты какие-то важные, может быть даже с кровавыми последствиями, действия. И все же становой уступил.
– Хорошо, проходи. Только ничего не трогай.
Подросток вошел в комнату. Подошел и царственно поцеловал Афанасия в холодный лоб.
Воспитатели добились своего, он осчастливливал собою окружающих. Потом он перекрестился и пошел к рабочему столу Афанасия.
– Что-либо трогать запрет! – насторожился становой.
– Это Евангелие, – ответил юноша, беря толстую кожаную книгу со стола. – Я буду молиться.
Дьяк не рискнул отобрать у юноши религиозное писание, и Дмитрий свободно вышел из комнаты.
Скоро печь была растоплена. И скоро появился наставник.
Увидев драгоценный крест в руках у юноши, он вытер испарину со лба.
Крест этот, обнаруженный становым, мог бы принести большое количество неприятностей.
Все бумаги Афанасия, все письма без разбора были уложены становым в плоский деревянный ящик и опечатаны.
Бумаги поехали в Москву.
Живого Афанасия трогать не смели. Но мертвый он уже был не страшен.
Когда городские приставы сняли арест с дома, Афанасия Нагого переодели во все белое, потому что иначе не хоронили, и перенесли в пишалинскую церковь.
Много народа пришло проститься с хозяином.
Кто-то из любопытства. Кто-то и в самом деле из жалости.
Для крестьян Афанасий