Дом на Арбате. Валерия Кондратьева
Читать онлайн книгу.
нехотя поднялся с травы, отряхнул свои наглаженные серые брюки и медленно побрёл за Миланой. Создавалось такое впечатление, что она просто околдовала и подчинила его себе полностью.
Летя обратно в Москву, сидя у иллюминатора и смотря в небо, Герман окончательно решил, что пора принять непростое решение: надо определиться наконец-то, с кем он останется. Он видел, что домашние его всё понимают и страдают, Рита постоянно плачет. Хватит! Нужна определённость в конце-то концов! Сначала всем, включая и его, будет тяжело, но потом со временем все успокоятся. Время лечит, это давно доказано. Девочки его уже большие, будут приезжать к нему, или он к ним, и они со временем поймут отца, в конце-то концов, он не первый и не последний!
Так рассуждал Герман, смотря на грозовые тучи над Москвой, подлетая к Шереметьево. Вызвав такси, они уселись сзади на мягкое сидение, и тут Герман выдавил из себя:
– Я всё решил, завтра переезжаю к тебе, больше мучиться нет сил. Позже снимем квартиру побольше.
Милана кинулась на шею к любимому и начала его неистово целовать, радуясь, что Герман наконец-то принял решение. «Он теперь мой и только мой!» – появилась у неё в голове счастливая мысль. С Германа как бы свалился тяжелейший груз, он сразу же расслабился и прямо в такси, не доехав до дома, крепко заснул. Ехать от аэропорта было долго, за это время мужчина успел выспаться, набраться сил и удостовериться, что принял правильное решение. Выйдя из такси, он поцеловал Милу на прощание, весело помахал ей рукой вслед удаляющемуся такси, быстро вошёл в подъезд и стал подниматься пешком по лестнице к себе на четвёртый этаж.
Дверь открыла Элечка и, не издав при этом никаких шумных и радостных возгласов, тихо сказала:
– А, это ты, папа, а мама с Владой пошли прогуляться в парк, у мамы разыгралась мигрень.
Произнеся это, она быстро шмыгнула в свою комнату, в квартире стояла удручающая тишина. Только слышно было, как гудит стиральная машина в ванной и доносящийся через открытое окно лай выгуливаемых вечером соседских собак.
Герман, как последний трусишка, в спешке собрал из шкафа свои вещи, быстро засунул их в чемодан и, вырвав листок бумаги из телефонного блокнота, крупным почерком написал: «Не ищи меня. Ухожу. Прости».
Он положил листок на видное место на прикроватной тумбочке Риты, посидел несколько минут на краешке её кровати, огляделся, пристально посмотрев на хрустальную люстру, которую они когда-то с Ритой купили в Карловых Варах, быстро встал и, ничего не сказав Эле, закрывшейся у себя в комнате, открыл входную дверь. Нажимая кнопку лифта, Герман поймал себя на мысли, что, наверное, он всё делает правильно, но сердце отчаянно стучало, причиняя сильную боль. Он быстро достал из кейса таблетку валидола, рассосал её, а когда лифт опустился на первый этаж, Герман, спотыкаясь, быстро сбежал по ступеням подъезда.
В конце октября Максиму исполнилось восемнадцать лет. Он очень хотел собрать своих друзей у себя дома, но мать как-то смущённо отреагировала на это:
– Сынок,