Колымская проза. Геннадий Гусев
Читать онлайн книгу.
дано в его молодые годы быть капитаном рыболовного сейнера. А это, прежде всего, означало стабильность, обеспеченность семьи. На его плечах сейчас три человека: жена, дочь и тёща, у которой пенсия – «кот наплакал». Куда тут поедешь? А судно, а экипаж разве бросишь? Не путина, так ремонт! Запчасти сам ищи. А цены! И так тянется уже несколько лет. Какой тут отпуск, какая поездка на родину! Вот тебе и лицо нового строя – капитализма. Но что тут поделаешь, все сейчас в одной лодке, надо как-то выживать.
На этой оборванной мысли, закончив пить чай, Самат встал, вновь направляясь в рулевую рубку.
– Как тут? – спросил он у матроса, стоявшего за штурвалом, лишь только перешагнул её порог.
– Ветер крепчает, капитан, и волна усиливается. Чует моё сердце, хороший штормец наш нас ожидает, – улыбнувшись сквозь небольшие усы, сказал вахтенный матрос.
Слово «шторм» появилось в русском языке с легкой руки царя Петра I, заимствовавшего его у голландцев:
«storm», что в переводе означает бурю, сильный и длительный ветер, который на море сопровождается образованием высоких волн.
Шторм на море, как правило, становится следствием циклона – области пониженного давления, вокруг которой образуется вихревой воздушный поток восходящего направления. Сильный ветер вызывает волнение на море и сопровождается атмосферными осадками. Авторское пояснение.
– Вижу. Прибавь обороты до полного. Держи постоянную связь с машинным отделением. Идём в Магадан, – твёрдо сказал Кудинов.
Стоявший на вахте матрос был примерно того же возраста, как и сам Самат. За свои годы он уже успел прилично помотаться по морям на разных судах и имел, так скажем, определённый производственный и житейский опыт, которым, по возможности, готов был всегда с кем-нибудь поделиться. Особенно тянуло его к душевному разговору в период нудной вахты рулевого. А ну, попробуй-ка несколько часов стоять за штурвалом сейнера, всматриваясь в морские просторы, внимательно следить за показаниями приборов, контролировать связь, вовремя реагировать на внешнюю обстановку и мгновенно выполнять полученные команды старших. Чтобы выдержать это, временами требовалась хоть небольшая разрядка. Каждый, кто стоял на вахте у штурвала, как мог устраивал её себе. Одни пели песни, иногда, чтобы никто из находящихся в рубке, будь то капитан, старпом или ещё кто-нибудь, не слышали, гундели их себе под нос. Другие курили, жевали жвачку или грызли печение, сухари. А вот такие как этот, сейчас стоящий у штурвала матрос, принадлежал к третьей категории людей, которые свою физическую и эмоциональную усталость снимали в процессе разговора. Если более конкретно сказать в отношении непосредственно несущего вахту матроса, то он был любитель поболтать, потрепаться на какие угодно темы. Главное – лишь бы рядом находился сторонний человек и даже не обязательно, чтобы он принимал в этом участие, а просто присутствовал.