Яблоко транзита. Хаим Владимирович Калин
Читать онлайн книгу.
Так это было или не совсем, но Ольга, реально угодившая в лужу неурядиц, покушение на суверенитет гостя объясняла себе таким образом.
То, что с кандидатурой в покровители вышла промашка, Ольга вникла спустя считаные минуты общения. Алекс был кем угодно, только не россиянином, как и не занимал он в российской иерархии власти или влияния какую-либо нишу. Она, москвича по рождению, в первом браке вращавшаяся в околовластной тусовке, это прочувствовала. При этом более харизматичную в своих манерах персону, чем Алекс, она не встречала; ничего общего с заносчивым, пузырящимся самомнением, фальшь на фальши, московским бомондом он не имел. Главное – при всей его монументальной незаурядности он был какой-то настоящий, лишенный рисовки, самомнения. Более того, ей казалось, на него можно положиться, пусть никаких физических доказательств тому, помимо «продукта» голой интуиции, не существовало.
Как бы то ни было, женская проницательность Ольгу не подвела: Алекс Куршин, в дебюте разговора будто профессионально отбракованный, парадоксальным образом оказался тем человеком, который ей нужен. Он, в недалеком прошлом консультант в области миграции, в два счета вник в ее безумную историю, после чего безапелляционно заключил: дело гиблое, смысла тратиться на адвокатов нет, но кое-что поправимо.
Для всех знакомых с институтом международного брака история Ольги – трафарет, пусть статистический. Выживаемость таких союзов на 20% ниже мононациональных. Кроме того, на 80% они фиксируются между гражданами преуспевающих и проблемных стран, являя собой целую отрасль информационного обмена и посреднических услуг.
Приказал долго жить и альянс москвички и фрайбуржца, едва перевалив на третий год. Собственно, его похороны состоялись чуть ли не с последними аккордами марша Мендельсона, когда выяснилось, что Ольга у Франца уже третья так называемая трофейная жена. Первые две гражданки Беларуси и Украины.
Ее, как и предшественниц, участь симметрична судьбам остарбайтеров восьмидесятилетней давности. Далеко не все – жертвы облав. Добровольцев, поверивших сказкам о сладкой жизни в Германии, на оккупированных территориях СССР хватало.
В новом веке нужда в мобилизационных усилиях отпала – победители буквально встали в очередь хоть с краешку примоститься в стане побежденных. Вот и Оля, сжав зубы, терпела хозяйские интонации в устах суженого, одержимость перверсиями и беззастенчивый поиск в сети очередной кандидатки в невесты славянских корней.
В какой-то момент крышку долготерпения сорвало, и Ольга, хватая в охапку четырнадцатилетнюю дочь-подростка (от первого брака), устремилась, куда глаза глядят. Только… дочь Ксюша наотрез отказалась к матери присоединиться. Из Германии, страны ее мечты, где друзья и даже парень, она ни ногой. Мама же, истеричка, вставшая с колен, пусть своей уязвимостью и дальше упивается. Она же, Ксюша, пока у дяди Франца поживет, а там посмотрим.
Понимая, что коллизия принимает непредсказуемый оборот, Ксюша и вовсе исчезает.