Хранить вечно. Владимир Юринов
Читать онлайн книгу.
подсказал, что вы тут. Орясина какая-то в козлиной шкуре. Ещё и косноязычная вдобавок. Я его еле понял.
– Это Лукипор, – догадался Саксум.
– Ну, Лукипор так Лукипор… – не стал спорить кентурион, он вздохнул и рукавом туники вытер вспотевшее лицо. – Жарко нынче… Извини, дружище, что не заглянул к тебе в гости сразу. Сам понимаешь, пока разместились, пока обустроились – не до этого было. Эти два дня – как проклятые! В латрину без спешки сходить и то времени не было – всё бегом, всё бегом!.. Зато теперь… – он снял со стола бутыль, поставил её себе на колено, ножом аккуратно снял пробку и, слегка покачав сосуд, потянул носом над горлышком. – Хм! – приподнял он брови. – Совсем даже недурно! Я, честно говоря, ожидал, что будет намного хуже, – он пошарил вокруг себя глазами. – Надеюсь, вода в этом доме найдётся?
Ашер сейчас же сорвался с места:
– Я принесу!.. Я быстро!
Он наклонился, схватил стоявшее возле стола деревянное ведро и бегом кинулся наискосок через пустырь. Кентурион одобрительно проводил его взглядом.
– Ну как он? – кивнув вслед убежавшему брату, спросил Саксум. – Справляется?
– Нормально, – сказал Марк. – Не хуже других… Мечтательный вот только он у тебя какой-то… Бывает, что-нибудь делает, работу какую-нибудь, или там, к примеру, с мечом упражняется – мешок с соломой рубит, как вдруг остановится, руки опустит и стоит, смотрит куда-то. Главное, смотрит и не видит ничего. Окликнешь его, он как будто вынырнет откуда-то, поглядит вокруг удивлённо – мол, где это я? – и дальше продолжает мешок свой рубить, как ни в чём не бывало.
– Это у него с детства, – улыбнулся Саксум. – Он в детстве точно таким же был. Бывало, дашь ему сеть распутать, он поначалу за дело резво возьмётся – пальцы-то у него, понимаешь, ловкие, половину распутает, а потом глядишь – стоит и мечтает с открытым ртом, мух, понимаешь, ловит. Как ты говоришь, окликнешь его, а он повернётся к тебе такой удивлённый и говорит, к примеру: «А я сейчас с Я́хве разговаривал». Или ещё что-нибудь в таком роде…
– Что ещё за Яхве такой? – удивился Марк Проб.
– Это – наш бог, – сказал Саксум, – мы ему молимся.
– Представляешь, – отозвался от очага Кепа, – у них всего один бог! Один-единственный! На все случаи жизни. Дикари!
– Заткнись! – сказал ему Марк. – Что б ты понимал!.. А насчёт мечтательности… Я думаю, это ненадолго. Это пройдёт. После первого же боя и пройдёт. Как только крови понюхает, как только увидит перед собой свою смерть с мечом или с трагулой в руке, как только осознает, что есть ситуации, когда думать и мечтать некогда, когда или ты, или тебя, – так сразу и пройдёт… После первого боя почти все меняются…
– Если в живых остаются, – опять подал голос Кепа.
– Тьфу на тебя! – в сердцах сказал кентурион. – Ну что за поганый язык у тебя, Кепа!.. Ты прав, Саксум. Я смотрю, этот Кепа у тебя действительно самое настоящее трепло. Ботало… Может, мне у тебя его и вправду забрать? На месячишко-другой. Он бы у меня быстро научился